Что говорят экстрасенсы о пропаже максима. Ждут чуда и боятся
Журналист «ВГ» в ночь со вторника на среду, отправился на ночные поиски пропавшего Максима Мархалюка и увидел деятельность поисковых отрядов изнутри.
Мальчик укрылся в старом доме
Уже четыре дня вся страна следит за поисками 11-летнего Максима, заблудившегося в Беловежской пуще в субботу, 16 сентября. Беда сельской семьи консолидировала всё белорусское общество - пожалуй, в истории суверенной страны это первый случай, когда люди бросают все свои дела и мчатся добровольцами в лес, а те, кто не может, молятся за Максима. В интернете даже создали петицию , чтобы обязать СМИ сделать главной новостью про пропавших людей.
За дни поисков судьба мальчика обросла слухами и даже легендами. Их люди пересказывают в группах поисковиков. Спасатели проверяют все, даже самые бредовые идеи. Бабушка из соседней деревни пошла за грибами и услышала плач. Другая женщина-ведунья сказала, что ребенок хочет пить, он жив, но ему болят ноги. Экстрасенс из-за рубежа, с которым связались люди через интернет, сказал, что мальчика найдут в ночь со вторника на среду. Утром в среду появилась еще одна версия от болгарской ясновидящей, что мальчик нашел пристанище в старом доме под крышей, рядом дорога, много собак и другие животные. Недалеко есть большая лужа с водой, Максим напуган и ему болит рука.
Нет штаба, единства, а сельсовет закрыт
Дневные поиски во вторник, в которых принимали участие милиция, лесники и добровольцы, не принесли результата. Но поисково-спасательные отряды не сдаются и приглашают добровольцев на ночные поиски. В группе поисково-спасательного отряда «ЦентрСпас» пишем, что выезжаем из Гродно и готовы взять с собой еще двух человек. Не проходит и пяти минут, как ехать на поиски с нами хочет девушка и очень просит подождать, пока она заберёт детей с тренировки. Договариваемся забрать её на Ольшанке. 30-летняя Жанна мама двоих детей. На вопрос, зачем она едет на ночь в лес кратко отвечает: «Моему сыну 9 лет». Всё становится понятно.
Дорога в 110 километров до Нового Двора занимает почти два часа. Участие в поисках для нас первое, но, несмотря на нашу неопытность, уверены, что пригодимся. В пути представляем, что сейчас приедем в сельсовет, где будет штаб поисков и чётко организованная работа, что нас за несколько минут распределят по группам и отправят на поиски. Но картина выглядит иначе…
Нет ни штаба, ни помещения, ни освещения. Нет единого руководителя, к которому бы стекалась информация от милиции, МЧС, лесхоза, школьников и добровольцев. Ощущение, что все, кто ищет Максима, работают отдельно и не пытаются ни с кем взаимодействовать. Сельсовет закрыт на замок, а люди стоят группами на парковке. Здесь много людей, одетых в камуфляж. Добровольцам, в среднем, на вид около 30. Мужчины курят сигареты одну за одной, пьют энергетик и молчат. Молчат и девушки. К сельсовету подъезжают автомобили, оттуда выходят уставшие люди и виновато разводят руками - ничего.
Другие добровольцы спорят с командирами поисковых отрядов и рвутся в лес. Туда же предлагают пойти местные жители, некоторые уже выпившие. Разговор проходит на высоких тонах. Мужчины не стеснятся присутствия девушек и громко ругаются - эти дни поисков сильно измотали людей, а нервы просто на пределе. Мы переодеваемся и говорим о готовности помочь.
Ребята, давайте подождём нашу группу с болота и тогда решим, - успокаивает всех Кристина. Днём появилась информация, что возле болота обнаружены следы. Поисковики рванули к месту с тепловизором, но ничего не нашли. Затем на своем оборудованном для поисков микроавтобусе ребята из отряда «Ангел» просвечивали лес сильными прожекторами и пытались обозначить себя шумом в надежде, что ребёнок увидит свет или услышит звук и пойдет на него.
Постучите в любую хату - вас примут на ночлег
Мы нетерпеливо ждём, но вот бус заезжает к сельсовету и из машины вываливаются измученные люди. Кажется, они не спят уже несколько ночей, и всё это время проводят на ногах. Но поиски снова ничего не принесли. Командир Сергей Ковган вышел к добровольцам и сказал, что все слухи и зацепки не оправдались. Командир признаётся, что для поисков не хватает координаторов, которые бы могли направлять людей.
- Ночью в лесу вам нечего делать, вы просто заблудитесь, а утром нам придётся искать уже вас, - объясняет Сергей. - Кто остается на ночь и продолжит поиски утром пусть идёт отдыхать. Спите в машинах или постучитесь в любую хату, вас примут на ночлег. Те, кому завтра на работу и готовы работать сейчас, получат задания.
Нам дают фрагменты карты района, называют деревни и просят проверять все заброшенные здания, стога соломы, словом все те места, где на ночь мог укрыться мальчик.
Дальний свет машины выхватывает грунтовую дорогу, по которой перебегают полевые мыши и лисицы. Лес становится всё гуще. Ночь хоть и звёздная, но темная, и, как назло, нет луны.
Ребёнка нашли, но снова потеряли?
Первая деревня Шубичи не выглядит заброшенной: в домах горит свет, на улице фонари, которые видны издалека. Проходим по деревне и ничего не находим. Едем дальше в деревню Большая Колоная, глушим мотор и гасим фары. Дома погружаются во тьму.
Фонарик света выхватывает заброшенный дом. Стены сгнили и крыша упала на землю - неплохое место для ночёвки! Пролазим внутрь, видим солому, но больше никого нет. Да и зачем мальчику прятаться, если он вышел к деревне. Тут в любой дом постучи - сразу помогут, ведь вся страна напряжённо следит за поисками и ждёт новостей.
Так же безрезультатно проходят наши ночные поиски в Стасютичах и Залесной. Нет мальчика и вдоль ручья, вытекающего из Беловежской пущи: мы предположили, что ребёнок должен держаться воды, это его шанс на спасение…
Звоним на номер «Ангела» 7733, докладываем об итогах и едем в Гродно. На пути домой появляется информация о том, что ребёнок найден. Набираем номер телефона, женщина говорит, что в школе сказали, что ребёнок вышел к какой-то деревне в 21.40. Эта новость вселяет надежду до утра, но в среду ни милиция, ни поисковики не обнаружили Максима. Кажется, за эти четыре дня вся деревня сошла с ума от горя.
Поиски Максима продолжаются. В группах поисковых отрядов о намерениях приехать снова пишут добровольцы. Водители на машинах говорят про свободные места и призывают присоединиться. Ощущение, что эти поиски никогда не закончатся… За Максима молятся и верят, что найдут его живым.
Беларусь не помнит такой большой поисковой операции, которая сейчас проходит в окрестностях Нового двора, где неделю назад пропал десятилетний мальчик Максим Мархалюк.
«Если не нашелся – есть надежда, что живой», – говорят волонтеры. Сутки с ними провели корреспонденты «Белсата».
Работают более 200 сотрудников МЧС, сотрудники милиции и Следственного комитета, пограничные службы, водолазы, активисты «Красного креста» и поисково-спасательного отряда «Ангел» – на седьмые сутки здесь задействована тысяча человек. Днем и ночью над агрогородком и ближайшими лесными массивами кружат вертолеты, непролазные болота объезжают около 30 квадроциклистов, еще около 300 волонтеров цепью прочесывает лес в надежде найти хоть какой-нибудь след мальчика. Но следов нет.
«Как будто сел в вертолет и улетел»
Родители Максима начали бить тревогу вечером 16 сентября, когда правдоподобно, мальчик пошел за грибами. Как уже говорили ранее, никто из местной детворы с ним не пошел. В лесу недалеко от школы у детей была их «база», шалаш где они играли без сурового присмотра родителей. Недалеко от «базы» отец нашел велосипед мальчика и все… Следы пятиклассника просто исчезают. На месте не осталось следов даже от велосипеда, на котором приехал мальчик. В течение недели погода не особенно способствовала и после дождя не осталось ничего. СМИ писали, что собаки, которые брали след, потеряли запах у дороги, но, как стало известно позже, они не были хорошо обучены, а запах на асфальтированной дороге всегда теряется.
Сотрудники спасательных служб и волонтеры прочесывали радиус места исчезновения пять раз, однако никаких конкретных следов найти так и не удалось. Ни одного клочка одежды, ни одной вещи. «Как будто приехал, сел в вертолет и улетел», - удивляются волонтеры.
Бросают работу и приезжают со всей Беларуси
«Ночью мы брали машины и обыскивали в десятый раз опустевшие дома в близлежащих деревнях. В одном из них наткнулись на детскую курточку. Сразу связались с «ангелами», в результате оказалось, что они о ней знают: не его. Каждую зацепку, на которую удавалось попасть, безуспешно проверяли по сто раз. Два часа проторчали в Новоселках, где по мнению экстрасенсов они «чувствовали» Максима. Ни шороха, ничего», - рассказывает волонтер Коля из Гродно, который взял несколько дней отпуска на работе и отправился на поиски мальчика.
«Я здесь почти каждый день. Как не помочь? У меня самой три сына», – говорит волонтер Вера из Пружан. – «Муж просил, останься дома хоть сегодня, у нас такая дата, 12 лет как мы прошли обряд венчания. Говорю, не могу, ребенок этот перед глазами стоит».
«Надо искать, не может быть чтобы ни единого следа. Люди находятся», - говорит волонтер Саша, который работает дальнобойщиком. Саша взял отпуск за свой счет и не поехал в рейс, чтобы помочь в поисках.
Семеро квадроциклистав из Волковыска «Грязные волки» тоже приехали помочь. «Там уже все перехожено. Где мы сегодня были, уже по второму, по третьему разу проверяли. Двое местных нас водили. Я считаю, это нереально. То, что искать надо, это да. Но разве что, это только дело случая. Сегодня проехали 70 километров, куда этот парень мог пойти? Он же потом мог вернуться на место, где был, если он бродит», - делится впечатлениями «грязный волк» Мечислав.
Мальчик мне будет сниться
Группа добровольцев вместе с «ангелами» и активистами «Красного креста» с самого утра отправилась в лес за 8 километров от деревни. Около трехсот человек выстроились в длиннющий ряд длиной почти в километр. Дождевик и резиновые сапоги - обязательное снаряжение. Даже, если не идет дождь, мокрые капли летят с верхушек деревьев.
Звучит команда «Движение», и люди начинают пробираться через чащу леса. Чтобы не потеряться, нужно держаться в колонне, однако вести 300 человек так трудно. Ходьба через лес превращается в сплошную тропу препятствий. Кустарник путает людей. Пока один человек делает несколько уверенных шагов, второй пробирается через поваленные деревья, болото или через колючие ветви елей. После двух часов медленного перемещения вперед между людей растет напряжение. Каждый пытается что-то предложить, однако единственный выход - вылезти из болота и елей, и шагать дальше. И так до самого вечера.
«Я понимаю, что все устали. Но идти одной колонной - это самый надежный и безопасный вариант. Если, не дай Бог, потом мы узнаем, что кто-то нашел мальчика в ста метрах, которые мы пропустили, он мне сниться будет, этот мальчик», - не выдерживает один из командиров «ангелов».
В буквальном смысле осматривается каждый куст, каждое поваленное дерево, под которым мог спрятаться ребенок. Однако вся земля протоптана следами диких кабанов, лосей, косуль и зубров. В определенный момент люди из левой части цепи начинают кричать, под ногами трясется земля, за деревьями мелькают мощные тени - в пятидесяти метрах от нас пробегает стадо зубров.
«За 2 дня видел только зубров, лосей, кабанов, зайцев. Следов волка я не видел. Нас тут просто много, но если зубров увидишь, нужно не стоять у них на пути и желательно не двигаться, чтобы не спугнуть. И не улыбаться - оскал, символ агрессии у животных. От кабанов и волков один выход - только на дерево залезть. Кто-то кричал сегодня: «Волк». Это неправда. Волка никто не мог видеть. Волки ходят активно ночью и только стаями. Но даже волк никогда не тронет человека, если не пробовал человеческого мяса. Тогда они сходят с ума и ничего другого уже есть не могут. Но это очень редкие случаи, таких сразу отстреливают охотники, так как они начинают лезть в деревню», - объясняет волонтер Николай.
По словам Николая, в лесу в это время можно спокойно выжить. Это не пустыня, где нет воды. Вода, к примеру, собирается в шапках грибов. Или, если найти пластиковую бутылку, можно собрать капли с листьев. Ночи сейчас не морозные: не замерзнешь. Главное - найти сухое место на ночлег. Важно не спать на спине, лучше на руке или на стороне, чтобы не застудить почки и не заболеть воспалением легких. Ночью лучше не бродить, а днем смотреть на солнце, ориентироваться по мху на деревьях, который растет с северной стороны, и идти вперед. В любом случае рано или поздно можно выйти хотя бы на тропу, особенно, если это лес близко деревни. Любая тропа куда-нибудь приведет.
«Если бы зверь напал, то нашли бы. Кровь, останки, хоть что-то. Если бы кто-то убил, не дай Бог, нашли бы труп. Если не нашли, значит, есть надежда, что живой», – говорит Николай.
После целого дня поисков в лесу волонтеры вернулись ни с чем. Возле сельсовета, где находится штаб, людей уже ждала горячая еда. Местные и приезжие помогают, чем могут. В палатках Красного креста лежат мешки с чаем, кофе, конфетами, «мгновенными» супами, картошкой, теплыми носками, лекарствами и всем, что может понадобиться поисковикам. Вечером с работы возвращаются местные жители, которые охотно приглашают приезжих на ночлег.
Госпожа Галя, которая приютила нас к себе в дом, шокирована ситуацией.
«Куда же тот ребенок мог деться? Я сама, когда за клюквой в болото хожу, только с собакой. Туман, как осядет - оттуда не выберешься. Говорят, что возможно прячется где-то. Но сколько же можно прятаться? Это же ребенок. Там нормальные родители. Он желанный ребенок. Разница со старшим братом 10 лет. Отец не пьет. Обычные люди, как и все мы», - объясняет Галина.
Ночью поиски не прекращаются. Постоянно летают вертолеты с тепловизорами, ходят кинологи с собаками. Тысяча людей ищет и тысячи молятся, чтобы ребенок нашелся.
Местные рассказывают, что после происшествия у матери Максима ухудшилось здоровье и женщина попала в больницу. Каждый день на месте, где в лесу стоит шалаш, сидит отец и ждет сына.
Ребенка ищут уже полторы недели, но самая масштабная в стране поисковая операция не дает результатов. Как она проходит? Рассказывает Комсомольская правда . [фото, видео]
На 10-й день после пропажи мальчика возбудили уголовное дело. Поиски продолжаются.
Фото: Сергей ГАПОН
1. Как исчез мальчик?
Известно, что 16 сентября ближе к вечеру Максим ушел из дома в агрогородке Новый Двор Свислочского района Гродненской области. Он отправился в лес за грибами. С тех пор о нем ничего неизвестно.
— В 150 метрах от стадиона есть так называемая база — шалаш, который строили мальчишки. В этом шалаше был найден его велосипед и лукошко с грибами. Они с друзьями собирали грибы, продавали их и покупали на эти деньги стройматериалы для своего шалаша — шифер, гвозди. Вечером накануне пропажи мальчик звал друзей сходить по грибы. Двое отказались, и он пошел самостоятельно, — рассказывает один из координаторов поисково-спасательного отряда «Ангел» Дмитрий.
Правда, позже выяснилось, что корзина с грибами не принадлежит Максиму, а вот велосипед и правда его.
Поиски Максима Мархалюка стали самым резонансным событием последнего времени в Беларуси.
Фото: Сергей ГАПОН
2. Когда его начали искать?
В тот же вечер, когда Максим не вернулся домой, в лес отправились родные и соседи. Затем подключились милиция, отряды быстрого реагирования Белорусского Общества Красного Креста и поисково-спасательный отряд «Ангел». После того как в соцсетях и в новостях появилась информация о пропаже мальчика, в Новый Двор стали съезжаться сначала подготовленные волонтеры-поисковики со всей страны, а потом и обычные гражданские добровольцы.
«Красный крест» тоже активно участвует в поисковых мероприятиях.
Фото: Сергей ГАПОН
3. Сколько людей задействовано в поисках?
На данный момент задействованы отряды «Ангела» и поисково-спасательного отряда «ЦентрСпас», волонтеры Красного Креста, военные, милиция, сотрудники МЧС , лесники… Плюс каждый день приезжают группы обычных неравнодушных белорусов, которые хотят помочь в поисках.
— На выходных зарегистрировались больше 1000 добровольцев, — говорит координатор Дмитрий.
В разные дни на поиски выходят от нескольких десятков человек до нескольких сотен волонтеров. Плюс спасатели, военные, милиция и люди, которые идут в лес “в самоволку” — без координаторов и согласования с штабом.
Окрестности Нового Двора в радиусе 10-12 км прочесаны несколько раз — никаких следов.
Фото: Сергей ГАПОН
4. Кто руководит поисками?
До сих пор поисково-спасательными мероприятиями руководил специальный штаб, созданный в Новом Дворе. В него входят сотрудники УВД , МЧС и другие ответственные за поиски специалисты. Волонтеры несколько раз в день сверяют со штабом карты, чтобы отметить, какие площади уже осмотрены, а куда еще нужно направить людей или спецтехнику.
— Штаб дает нам квадраты. Есть места, куда посылают только узких специалистов, подготовленных людей. Те же болота: волонтеры там не пройдут, — поясняет Дмитрий.
На поиски приезжают неравнодушные люди со всей страны. Фото: Сергей ГАПОН
Помимо этого штаб решает, когда поднимать в небо вертолеты МЧС (сверху подстраивают цепочку людей, которые прочесывают поля и леса, осматривают территорию в радиусе поиска). Сюда же поступают отчеты о работе беспилотников с тепловизорами, которые работают ночью.
На 10 сутки после исчезновения мальчика Следственный комитет возбудил уголовное дело . Теперь поисковую работу и все прочие процессуальные действия бдут координировать следователи. Дело взял под личный контроль председатель СК Иван Носкевич .
Бывалые волонтеры знают, что в лес лучше идти в резиновых сапогах.
Фото: Сергей ГАПОН
5. В чем заключается поисковая работа волонтеров?
Волонтеры метр за метром прочесывают территорию, где, предположительно, потерялся Максим. Представители поисково групп — это специально обученные люди, которые умеют ориентироваться на местности, знают, как организовать добровольцев и выстроить логику поиска на местности. Они выступают координаторами в группах.- К сожалению, координаторов часто на всех не хватает. И это сильно осложняет работу. Приезжают городские люди, которые в лесу были до сих пор пару раз, грибы собирали, но сейчас очень хотят помочь, за что им спасибо. Координатору нужно их проинструктировать, но и потом проследить, чтобы они сами не потерялись, — рассказывает волонтеров.
Каждая поисковая группа получает от штаба свое задание и работает в определенном квадрате.
Фото: Сергей ГАПОН
На поиски выезжают группами от пяти человек до нескольких сотен. Волонтеры прочесывают лес, окрестные поля: идут цепочкой на расстоянии вытянутой руки и внимательно смотрят под ноги и по сторонам. Исследуются все заброшенные постройки, силосные ямы, подвалы, кормушки для животных в лесу…
Добровольцев одевают в яркие жилеты и инструктируют. Основное правило — слушаться координатора и без спросу не уходить в сторону.
Фото: Сергей ГАПОН
— Мы обращаем особое внимание на следы жизнедеятельности. Огрызки, сорванные подсолнухи и початки кукурузы, например. Все, что мы находим — следы, вещи, места ночлега, всю эту информацию мы передаем в штаб, и, если нужно, на место выезжает спецназ МЧС, специалисты-кинологи. Расследовать следы — не наше дело, мы только ищем, — добавляет Дмитрий.
Жизнь в Новом Дворе идет своим чередом, но сельчане активно помогают волонтерам — зовут на ночлег и приносят обеды.
Фото: Сергей ГАПОН
6. Какая территория уже осмотрена?
— По лесу можно бесконечно ходить, но версию, что мальчик потерялся в родном лесу, мы постарались максимально отработать. Мы прочесали все дороги, везде висят ориентировки… На расстоянии 8 — 10 километров отсюда начинаются непроходимые болота, там даже взрослый мужчина не сможет пройти. До них мы все облазили, все обошли. Рядом еще есть Новодворское водохранилище — там работали водолазы. В радиусе ближайших 10 километров мы были неоднократно. Волонтеры там топчутся постоянно. Никаких следов нет, — поисковики несколько раз в день вычеркивают на карте обследованные места.
География поиска постояннно расширяется — отряды прочесывали лес, хутора и поля в 15 — 20 км от Нового Двора.
Здание проверяется, даже если двери закрыты, но в щель мог пролезть ребенок.
Фото: Сергей ГАПОН
7. Какие следы были найдены?
До сих пор найден только велосипед Максима — он был брошен возле шалаша в лесу, где у деревенских мальчишек была своя база. Еще волонтеры находили отпечатки обуви в болоте, одежду в лесу, но все это не имеет отношения к пропавшему. Больше никаких зацепок нет.
Сразу после пропажи по следу пустили поисковую собаку, но она вышла на дорогу и потеряла запах. Но это не обязательно означает, что мальчика увезли на машине или что-то подобное.
Время от времени появляются сведения, что похожего мальчика видели где-то в окрестных деревнях. Эту информацию проверяют, но пока ни разу она не подтвердилась.
Волонтеры уточняют у жителей хуторов и пущанских деревень, не видели ли они похожего на Максима мальчика.
Фото: Сергей ГАПОН
8. Какие версии исчезновения мальчика рассматриваются?
До сих пор основной версией была такая: он жив, но потерялся в лесу. Хотя местные сразу сказали, что Максим знал пущу в окрестностях деревни очень хорошо — он даже выводил заблудившихся из леса.
Однако волонтеры моделируют разные варианты развития событий.
— Четвертые сутки были самыми критичными. Перед этим шли дожди, а мальчик был одет достаточно легко — это моментальное переохлаждение. Если что-то не то съел — это понос, рвота и, как следствие, обезвоживание. Думаю, если он и двигался, он проходил не более 1,5 — 2 или 3 километров , — предполагает волонтер. — На север, на запад , на восток от деревни везде есть дороги, все в просеках — выйти очень просто! Но ни одного следа мы не обнаружили.
В заброшенных зданиях обращают внимание на следы недавнего ночлега.
Фото: Сергей ГАПОН
Заброшеные здания тщательно исследуются в рамках сценария, что ребенок по какой-то причине целенаправленно скрывается. В это же время сведений о том, что у мальчика могли быть проблемы в школе или дома, нет.
Координаторы спасательных отрядов общаются друг с другом по рации.
Фото: Сергей ГАПОН
9. До каких пор будут продолжаться поиски?
В ситуационном штабе, который координирует поисковую работу на месте, на этот вопрос отвечают коротко и сухо:
— До какого-либо результата.
Что скрывается за этой завуалированной формулировкой, не ясно. Волонтеры же планируют работать до тех пор, пока будут люди, готовые регулярно участвовать в поисках.
— Наша работа, поисково-спасательного отряда — исключить версию, что мальчик потерялся, — отмечает Дмитрий.
Посреди кукурузного поля заметили будку — проверили и ее.
Фото: Сергей ГАПОН
10. Принимаются ли во внимание предсказания ясновидцев?
В штаб и волонтерам в последнее время часто звонят люди, которые представляются экстрасенсами. В поисковом лагере по отношению к ним настроены скептично — нужна реальная помощь, а не указания, что поисковики работают не в том направлении. Тем не менее некоторые сведения обсуждаются и, если есть основания, проверяются . Однако мальчик все еще не найден.
На заброшенной ферме кроме волонтеров, похоже, давно никого не было.
Фото: Сергей ГАПОН
Поисковая работа отнимает много сил.
Фото: Сергей ГАПОН
Обеды и ужины поисковикам готовят волонтеры «Красного Креста».
Фото: Сергей ГАПОН
Недостатка в питании нет: белорусы снабдили поисковый лагерь провиантом, помогают едой и сельчане.
Фото: Сергей ГАПОН
Иногда отряд разбивается на мини-группы и отрабатывает свое направление.
Фото: Сергей ГАПОН
Местами лес очень густой, в нем много поваленных деревьев, но нужно проверить буквально каждый метр.
Фото: Сергей ГАПОН
Лес прочесывают каждый день — и до сих пор мальчик не найден.
Фото: Сергей ГАПОН
Со дня исчезновения Максима Мархалюка - десятилетнего жителя а.г. Новый двор Свислочского района Гродненской области - прошло уже 20 дней. В средствах массовой информации все еще продолжаются появляться различные версии произошедшего, но информации о его местонахождении до сих пор нет! Именно поэтому данный случай заинтересовал нашу исследовательскую организацию. Как показывает практика, дела, в которых нет фактически никаких зацепок и улик, можно раскрыть только используя нетрадиционные, с точки зрения ортодоксальной науки, методы.
Для начала рассмотрим общую картину происшествия.
В субботу 16 сентября 2017 г. около 19.00 Максим садится на велосипед и направляется на «базу». Так местные мальчишки называют шалаш в лесу, расположенный примерно в 300 метрах от агрогородка.
Мама мальчика, приготовив ужин, начинает звать сына домой, но нигде его не находит. Обзвонив его школьных друзей, она узнает, куда он направился. Также выясняется, что перед отъездом Максим звал «по грибы» и своих товарищей, но те отказались. Этот факт автоматически исключает версию заранее планируемого побега.
Тут же родители бегут в лес и находят велосипед сына, аккуратно стоящий на подножке около шалаша, но самого мальчика нигде нет. Спустя два часа родные обращаются в милицию. К поискам сразу же подключаются соседи, знакомые и односельчане, позже - сотрудники МВД.
Начиная со следующего дня в агрогородок для участия в поисковых мероприятиях съезжаются волонтеры со всей республики, подключается МЧС и даже ОМОН, работают водолазы и специалисты с собаками. С воздуха территорию обследуют вертолеты с тепловизорами на борту и беспилотная авиация. Результат отрицательный!
Основные версии: побег или похищение.
В свою очередь, мы приступаем к мониторингу СМИ и социальных сетей на предмет появления информации, способной помочь в раскрытии этого дела. Выясняется немаловажный факт: по словам директора местной школы, когда в лесу работали служебные собаки, одна из них взяла след и уверенно побежала по грунтовой дороге, потом вышла на асфальт, покрутилась и потеряла запах.
Следует понимать, что если бы парень просто уехал с этого места на попутке, подвозивший его водитель уже давно сообщил бы об этом в правоохранительные органы, но этого не произошло. Версия с похищением также весьма спорная. Похищение ребенка - серьезное преступление, к которому тщательно готовятся. Сложно представить, что все могло произойти спонтанно, хотя такая вероятность остается.
1 октября 2017 г. в комментариях к одной из тематических новостей, размещенных в группе Гродненского поисково-спасательного отряда «ЦентрСпас» в социальной сети ВКонтакте, появляется видеозапись проведенного сеанса регрессивного гипноза, в результате которого были получены точные и весьма правдоподобные сведения, объясняющие произошедшее. Вот эта видеозапись:
Администраторы группы посчитали полученную информацию «бредом» и удалили ее. Мы же принялись ее анализировать. Следует обратить особое внимание на то, что речь идет не о каких-то фантазиях экстрасенсов, а об информации, полученной посредством использования методик подключения сознания человека к т.н. информационному полю. В СССР подобным техникам обучали офицеров закрытых воинских частей для получения развед-данных, и термин «информационное поле» использовался военными как часть образовательного процесса. К сожалению, обычному человеку, не обладающему соответствующей информационной подготовкой, ничего об этом не известно.
Рассмотрим картину, которая вырисовывается по результатам анализа вышеназванной видеозаписи.
Условная картина происшествия
Вечером 16 сентября 2017 г. Максиму Мархалюку становится скучно, и он направляется на велосипеде в сторону леса. По известной только ему причине он оставляет транспортное средство около шалаша и продолжает прогулку вдоль автомобильной дороги. На улице уже темно, а на одежде парня может не быть светоотражающих элементов.
За чертой агрогородка на большой скорости движется автомобиль темного цвета. За рулем - молодой парень по имени Леонид (волосы темные, короткая стрижка, большие залысины спереди). Справа на пассажирском сидении - также молодой парень по имени Кирилл (лысый или подстриженный налысо, куртка с капюшоном, предположительно коричневого цвета), по всей видимости, проживает в г. Гродно. В салоне висит ароматизатор в виде (нарисованного) зеленого яблока.
Водитель не замечает идущего по обочине маленького мальчика и допускает столкновение, в районе которого должны остаться следы крови, а рядом стоит железобетонный столб, светится фонарь. Сильно испугавшись, парни загружают Максима, находящегося в бессознательном состоянии, на заднее сидение автомобиля и направляются в больницу.
Проехав населенный пункт (какой именно - не известно) парни проверяют пульс и понимают, что Максима уже нет. Рядом - поле. Тело отвозят в лесопосадку и немного присыпают землей. Кроме поля, недалеко от этого места располагаются столбы (деталей нет). Рядом с телом проходили поисковики. Во время сеанса гипноза проскакивала информация о том, что местонахождения тела - в 30-ти километрах от населенного пункта (имелся ввиду агрогородок Новый двор), но есть основания полагать, что эта информация недостоверная.
Обращаем внимание, что сведения были получены в ходе сеанса регрессивного гипноза не нами, поэтому в их достоверности мы не можем быть уверены на 100%. В тоже время проигнорировать полученную информацию, как это делают представители поисково-спасательных групп, мы не имеем морального права.
- Поисковикам необходимо сосредоточится не на поиске живого человека, а на поиске возможного захоронения его тела. Не смотря на нормы морали, игнорировать эту версию - значит играть на публику, а не заниматься реальным поиском.
- Зону поиска можно сузить придорожными территориями (для специалистов с собаками) и лесом глубиной не более 30-ти метров, расширив тем самым географию поиска. Особое внимание уделить участкам на карте, выделенным красным цветом, и в первую очередь - с правой стороны от дороги.
P.S. Параллельно с отработкой версии ДТП, нами началась работа с отдельными экстрасенсами. Анализ полученной информации показал некоторые различия с вышеназванной версией, но в тоже время были и очень точные детали, которые с ней совпадали. По версии экстрасенсов, одна из которых дала очень точные данные по делу о пропавшей за день до Максима, а затем убитой пятилетней девочки из г.Калач на Дону (Россия) Сони Четвертновой, к исчезновению нашего парня причастны его несовершеннолетние "товарищи" с параллельным покрывательством кем-то из взрослых. К слову, одного из друзей Максима зовут Кирилл, как пассажира в машине по данным регрессивного гипноза. Работа в данном направлении продолжается...
Многие помнят историю поисков Максима Мархалюка. Тогда разыскивать мальчика приехали четыре тысячи белорусов. Это была самая масштабная поисково-спасательная операция на территории Беларуси, России и Украины. Но далеко не все в курсе, что работу тысяч человек организовывала небольшая команда поисково-спасательного отряда «Ангел». И для них разница между этой операцией и всеми остальными лишь в одном - в количестве тех, кто отозвался на призыв о помощи. «Если бы так откликались на других пропавших людей, мы бы спасали больше жизней» - говорит руководитель отряда «Ангел» Сергей Ковган.
Мне кажется, некорректно поднимать эту тему. Что это даст? Будет только больно тем, кто к этому имеет отношение. Максима не нашли. Завершающего этапа нет. Новостей тоже нет.
Говорить было нелегко. Сергей Ковган - руководитель поисково-спасательного отряда «Ангел» - ни разу не видел Максима Мархалюка . Но он - один из тех, кому больно и кто «имеет к этому отношение».
Почти полтора года назад он поднял всю страну на поиски мальчика. Такой масштабной поисково-спасательной операции еще не было ни в Беларуси, ни в России, ни в Украине. Искать Максима приехало около четырех с половиной тысяч человек. В один из выходных дней в поиске одновременно участвовало более двух тысяч волонтеров.
Максима не нашли. И новостей пока нет. Но мы все же решили эту тему поднять. Чтобы напомнить, как большие дела делаются руками маленьких людей. И как быстро мы откликаемся на крик о помощи, если этого хотим.
А призывы о помощи публикуются на странице «Ангела» регулярно. Люди продолжают пропадать, а «Ангел» продолжает их искать. С помощью все тех же неравнодушных людей.
Этап первый. Раскачка
На начальном этапе мероприятия по поиску Максима мало отличались от сотен других, которые уже проводил поисково-спасательный отряд «Ангел».
Жители деревни Новый двор позвонили и сообщили о пропаже мальчика. Сергей Ковган связался с милицией и поисковым отрядом ЦентрСпас, который территориально находился ближе к этой деревне, узнал подробности. На тот момент Максима безуспешно искали уже два дня. В милиции сказали, что помощь пока не нужна - хватает собственного ресурса. Но Сергей задал один простой вопрос.
Ребенок найден?
Значит, ресурса не хватает.
Нельзя было терять ни минуты. Сергей собрал команду из восьми самых опытных и подготовленных специалистов. Откликнулись все, несмотря на то, что был будний день и каждый из них был занят на основной работе. Загрузили все необходимое оборудование и приехали на место.
Оказалось, что первый шаг был сделан абсолютно правильно. Людей, готовых искать Максима, в деревне было много. Они активно помогали милиции в поисках. Но не хватало координаторов - тех, кто понимал, что делать, чтобы поиски проходили быстро и эффективно. Ими и стали приехавшие волонтеры «Ангела».
Чаще всего пропавшие в подобных ситуациях люди находятся почти сразу, и до больших масштабов поиски разрастись не успевают. Ожидалось, что так будет и на этот раз.
Поднимать много тысяч людей, прочесывать каждый метр леса на том этапе было нелогично и неправильно. Эффективнее и быстрее было обследовать те участки, где вероятнее всего мог находиться Максим.
Алгоритм поиска в таких случаях стандартный и единственно правильный. Место, где был обнаружен велосипед Максима, стало отправной точкой. В первую очередь обследовали ближний к нему периметр, затем площадь постепенно расширялась. Опрашивали свидетелей, восстанавливали хронологию событий, просчитывали возможную скорость и направления движения мальчика.
Поисковики «Ангела» понимали, что основные шаги в поиске Максима уже сделаны: ближайшие тропинки и известные Максиму поляны были изучены сотрудниками милиции. А потому стали сразу двигаться дальше и изучать другие версии, которые имели право на жизнь.
Отрабатывали версию того, что Максим заблудился. Предполагалось, что Максим жив и в состоянии отозваться на крики. Потому работали на отклик: небольшими группами на расстоянии друг от друга перемещались по лесу и звали ребенка, потом затихали и ждали отклик; ничего не слышали - шли дальше.
Исследовали километры дорог, чтобы проверить версию ДТП. Проверялись любые зацепки: следы от колес при резком торможении; стекло.
Отрабатывались версии и о встрече с диким зверем; и о том, что мальчик сбежал из дома, был похищен и многие другие.
Параллельно с лесом волонтеры обследовали ближайшие деревни. В зону особого внимания попадали канализационные люки, колодцы, заброшенные дома, которых было много в соседних деревнях. Территория, на которой находилась свалка, была изучена с особой тщательностью и не один раз.
Могло произойти все, что угодно. Куда-то мог залезть ради интереса, где-то что-то привалило, придавило. Все эти варианты попадали под отработку. Свалку перерыли в том числе на случай криминальной версии.
Метр за метром закрывалось все. Не осталось бы ни одного дома, где не побывала бы милиция и волонтеры.
Благодаря «Ангелу» работа кипела и днем, и ночью. Для поисково-спасательного отряда поиски в темное время суток - скорее правило, чем исключение. Люди обычно обращаются за помощью ближе к ночи, когда уже сами отчаялись искать своих близких. А потому у «Ангела» есть все необходимое оборудование: специальные фонари, прожекторы, аккумуляторы, компасы, тепловизор.
Было много вопросов, на которые не было ответа. Родители ребенка начали искать почти сразу, и он уже не отзывался. Милиция быстро приехала. С ним что-то случилось, или он так далеко ушел, или он не хотел отзываться - все это не давало покоя.
Шли четвертые сутки с момента пропажи Максима. За это время поисковики и милиция исследовали множество мест, где мог быть Максим. К некоторым возвращались по несколько раз. Результата не было.
Сергей Ковган стал понимать, что если мальчика не удастся найти в ближайшее время, придется действовать иначе. Еще чуть-чуть и Максим вряд ли смог бы откликнуться. Нужно будет прочесать абсолютно всю территорию, метр за метром, чтобы его найти.
И только в этом случае нам нужно будет много - очень много людей. Милиция, МЧС столько обеспечить не могли. Нужны были обычные граждане. Большинство из них в будние дни заняты. Единственный шанс - сделать решающий рывок в выходные.
Часть вторая. Подготовка к общему сбору
Сергей Ковган говорит, что только спустя время осознал всю степень ответственности, которую взял на себя тогда.
Не скрою, в тот момент звучал вопрос - что мы будем делать, если не потянем. Какой смысл было звать людей, если не сможем их организовать. Но цель была ясна - найти Максима, дать ему этот шанс. А это был единственный путь. Поэтому нужно было потянуть.
Готовиться к выходным стали заранее. На помощь пришли все, с кем когда-либо работал Сергей. «Ангел» существует с 2012 года, за это время Сергей Ковган подготовил множество специалистов как в Минске, так и в регионах.
Многие из них по разным причинам уже несколько лет не участвовали в поисках. Но в те дни они приехали. Многие из них полностью выпали из жизни на все время поисков: оставили работу, несмотря на недовольство начальства; жили в палатках; ночевали в машинах и были на ногах столько, насколько хватало сил.
В Минске администратор Юлия обрабатывала шквал звонков, отслеживала комментарии в социальных сетях, помогала людям объединиться для поездки в Новый двор.
А Сергей занимался, пожалуй, всем: начиная от комплектации групп для поиска, который не останавливался ни на минуту, и заканчивая организацией питания для тех, кто не ест мяса.
Последние приготовления к приезду людей были завершены глубокой ночью. Штаб, куда должны были съехаться люди стоял, школьный стадион был расчищен под стоянку, полевые кухни, которые предоставили военные, стояли в ожидании, еда лежала в отдельных палатках; привезены жилеты, батарейки, найдено дополнительное специальное навигационное оборудование.
В три утра Сергей ушел спать, а в семь уже был на ногах: вышел на улицу встречать людей. Судя по той активности, которая была в социальных сетях и СМИ, их ожидалось или много, или очень много. Но сколько приедет точно - не знал никто.
На стоянке, которую отвели для прибывающих волонтеров, стояло четыре машины. Никто не ехал. Сергей растерянно смотрел на эти четыре машины с немым вопросом: «И это все?» Уже смирился и стал прикидывать, куда лучше отправить прибывших людей.
А потом узнал, что ГАИ направляло машины за три километра от штаба, чтобы избежать затор. А волонтер, который должен был за этим следить, не стал с ними спорить. Проскочили четыре машины.
Вот таких мелочей было масса и каждую из них решать нужно было самому.
В конце концов машины вернули к штабу. Их было много. Люди прибывали и прибывали.
Часть третья. Общий сбор
К тому времени всю работу координировали сотрудники МЧС. Был организован штаб, куда стекалась вся информация и откуда координаторы получали новые задания. Благодаря технической оснащенности «Ангела», удалось делать это с максимальной точностью.
У каждого старшего группы был навигатор, который позволял ориентироваться в лесу и записывать передвижение поисковой группы. Потом все эти записи отдавались техническому специалисту, который сводил воедино информацию, переводил ее на общие карты и передавал в штаб. Это позволяло с абсолютной точностью определить границы, где поисковые мероприятия были прекращены, чтобы на следующий день их продолжить.
Ночью работали вертолеты МЧС, и наиболее подготовленные специалисты «Ангела»; водолазы исследовали болота, квадроциклисты прочесывали дороги. Тепловизоры обследовали территорию: один из них принадлежал МЧС, второй - отряду «Ангел».
Волонтеры постоянно прибывали. В субботу - 23 сентября - их собралось больше 2 тысяч. Их работу организовывал «Ангел». С таким масштабом Сергей не сталкивался никогда. Его коллеги из поисково-спасательных отрядов в России и Украине - тоже.
Возникла лавина организационных вопросов: каждому из них нужно было объяснить, где нужно зарегистирироваться, позаботится о его питании и ночлеге.
Сергей говорит, что без помощи своей команды не справился бы. Каждый из его помощников нес ответственность за свой участок. Один занимался обеспечением и приготовлением еды, другой - комплектацией групп, третий - списками, четвертый - определением людей на ночлег, пятый - консультацией людей. Главным координатором по лесному поиску была девушка Кристина . Она отвечала за координацию работы тысяч прибывших людей.
Фото: официальная группа ПСО «Ангел» в vk.com
Наши люди работали на износ. Такой стресс был получен.
Все участники команды Сергея были волонтёрами.
Но одной из самых важных и самых сложных задач было обеспечение безопасности людей.
Каждого прибывшего нужно было зарегистрировать, обеспечить жилетом, проконтролировать его одежду и обувь, определить в группу, исходя из его навыков, умений, физической формы, поставить задачу, объяснить условия ее выполнения. Это требовало времени. Силы и нервы забирали те, кто приходил пьяным.
Многие волонтеры злились, торопили, приходилось объяснять или просто не обращать внимания - безопасность важнее.
Старшие группы следили за состоянием людей, давать им возможность отдохнуть, следили за тем, чтобы никто из группы не потерялся. Задача была непростая, потому что в идеале у каждого старшего группы должно было быть 5-6 человек. У них же были сотни людей.
В состав одной группы входили и волонтеры, и сотрудники МЧС и милиция. Это упрощало работу: если что-то будет обнаружено в лесу, специалисты сразу приступали к изучению.
Снова прорабатывались и перепроверялись все возможные версии. Ни одна из них не подтвердилась.
С меня всё пытаются вытянуть - а как вы думаете? А я никак не думаю. У нас нет подтверждения ни одной из версий. Похитили, убили, инопланетяне украли. Не знаю. Мы его не нашли. Я знаю, что мы все сделали правильно. И в 90% случаев мы находим людей. Ошибка здесь минимальна. Но я бы не стал ее исключать. На 100% нельзя быть ни в чем уверенным.
Через несколько дней стало понятно, что двигаться дальше некуда. Вся возможная территория была исследована. Придумывать себе задания и искать по второму и третьему кругу было бесполезно.
Мне было так жалко мальчика, и людей жалко. Всех было жалко. Сначала была надежда на то, что его удастся спасти, потом - хотя бы найти. А когда уже все проверили - ну как так. Столько сделано, а результата нет.
Что изменилось с тех пор
Во время мероприятий по поиску Максима про «Ангел» говорили много. Количество участников в их группе vk сильно выросло - до 120 тысяч. Поисковики стали теснее работать со СМИ - некоторые ориентировки попадают на сайты за считанные минуты. Но и число обращений за помощью стало больше. А волонтеров больше не стало.
Если уж совсем честно - те поиски Максима отличались от других только масштабом. Порядок действий с нашей стороны был стандартным. Мы одинаково для всех даем информацию про пропавших через наши ресурсы что про Максима, что про дедушку в лесу. Никаких других мер мы не принимали тогда. Люди читали и решали - ехать на поиски или нет. Тогда решили ехать. Если бы так откликались на других пропавших людей, мы бы спасали больше жизней.
Как помочь
Государственного финансирования у «Ангела» нет. Отряд работает благодаря помощи простых людей и ему нужна постоянная поддержка.
За прошлый год «Ангел» нашел 40 человек, среди них 26 было найдено живыми, 14 погибли. На поиски одного человека могли выезжать несколько раз, каждые поиски требуют материальных затрат. Средства нужны на топливо, специальное оборудование, которое ускоряет и облегчает поиск, его ремонт и обслуживание, на аренду офиса. На зарплату сотрудников, которые не только выезжают на поиски, но и работают полный рабочий день: руководителя отряда, бухгалтера, инженера-техника, двух администраторов, которые принимают звонки от родственников потерявшихся людей, распространяют ориентировки. А ещё в этом году отряд хочет укрепить материально-техническую базу региональных представительств отряда.
Как можно поддержать ПСО “Ангел” с помощью пожертвований?
Переводом с банковской карточки https://imenamag.by/projects/26988691
USSD-запрос для абонентов МТС *222*13#!
Электронные платежи (ЕРИП)