Краткое житие

П реподобный отец наш Иларион, в миру Родион Никитич Пономарев, один из великих Оптинских старцев, родился в сельце Ключи Воронежской губернии в 1805 году, в пасхальную ночь на 9 апреля и назван во святом крещении Иродионом, в честь апостола Иродиона. Его будущее монашеское имя Иларион, означающее в переводе с греческого „тихий“ и „радостный“, выявило то главное, что было свойственно этому подвижнику веры и благочестия: тихую, смиренную кротость сердца и постоянное пребывание души в пасхальной радости о Воскресшем Господе.

Родион был третьим сыном Никиты Филимоновича Пономарева и его супруги Евфимии Никифоровны, а всего в семье было четыре сына. Никита Филимонович был известным в округе портным, часто находился в отъезде, выполняя многочисленные заказы, и поэтому надзор за семейством и домашним хозяйством лежал на Евфимии Никифоровне, женщине достопочтенной и богобоязненной. Родион рос тихим и молчаливым, сосредоточенным и впечатлительным, с явной устремленностью к созерцательности и углубленности в свой внутренний мир. Без сомнения, не без мудрой и благой цели промышлял о нем Господь, воспитывая и приуготовляя будущего духовного наставника монашествующих и мирян.

Следование заповедям Господним уже с младенческих лет стало для него непреложным законом. Вот характерный эпизод из отрочества будущего Оптинского подвижника. Однажды, собирая вместе с матерью ягоды в лесу, мальчик набрел на особенно плодоносное место и стал созывать оказавшихся поблизости своих деревенских сверстников. Мать попыталась воспротивиться этому: „Не зови их, сами здесь будем рвать, а они пускай на другое место идут“. Но малолетний сын ее, в искренности и непорочности своего детского сердца, ответил так: „Отчего же? Ведь Бог не дал для нас одних, а для всех зародил ягоды!“...

Мать предрекала своему сыну, еще в семилетнем его возрасте, будущее монашество. Да и сам отрок с детства чувствовал в себе стремление стать монахом. Первые встречи с иноческой жизнью состоялись у него в тринадцать и семнадцать лет — во время паломничества с матерью к святыням Киево-Печерской Лавры.

Обучаясь в доме отца своего портновскому ремеслу, рассудительный юноша, помышлявший о монашестве, решил, что в монастыре как раз и пригодится ему эта профессия. Именно тогда утвердилось в нем убеждение, что ко всякому делу следует относиться добросовестно: то, что делаешь, надо стараться делать хорошо. А это как раз и есть то самое правило, на которое как новоначальным, так и возросшим в духовной жизни инокам, святые отцы указывают как на необходимое условие для спасения и которое они в своих писаниях называют „хранением совести“...

Будучи двадцати четырех лет от роду, Родион переехал вместе с родителями на жительство в Саратов. Ревностный исполнитель уставов Православной Церкви, он и дома старался вести строго благочестивую жизнь, живя в страхе Божием и отечески наблюдая за неуклонным исполнением христианских обязанностей артелью своих рабочих.

На артель, состоящую человек из тридцати, Родион смотрел как на своих детей, за которых надобно будет дать отчет Богу. Он содержал их хорошо и строго наблюдал за их нравственностью. С юных лет воспитанный в страхе Божием, искренно преданный Православной Церкви и строго соблюдавший ее уставы, он завел, что в воскресные и праздничные дни вся артель непременно бывала в церкви на всенощной и обедни. Кроме того, при помощи знакомого дьячка Покровской церкви он обучал своих рабочих церковному пению, и за работой они вместо светских песен пели песни духовные.

Во всех своих действиях Родион отличался чрезвычайной мягкостью, кротостью и миролюбием, а на рабочих действовал не угрозами или наказаниями, но разнообразными мягкими увещевательными способами, влиявшими на нравственное их расположение...

В эти годы Саратов был наводнен множеством раскольников. Секты враждовали между собой, сходясь только в одном: в ненависти к православным, которых в сравнении с ними было меньше. Кроме того, многие из православных, долго находясь среди раскольников, пребывали в состоянии двоедушия и сомнения.

Именно в этот период Господь открыл Родиону новую возможность для служения людям — служение миссионерское, апостольское, способствовавшее возвращению в лоно Матери-Церкви многих и многих заблудших и погибельно отпавших от нее душ раскольников. Известный в Саратовской губернии старец Семен Климыч посоветовал ему заняться собеседованием с раскольниками с целью побудить их присоединиться к Православной Церкви...

Родион начал вести беседы о вере, основываясь единственно на слове Божием и на изъяснениях оного святыми отцами Церкви. Постепенно он подводил отпавших от истинной веры к осознанию того, что, оспаривая Священное Писание и святоотеческое толкование, они превращались в противников Христа, Его слов и учения, то есть в „антихристов“. Этот новый оборот, который приняли собеседования, привел в движение раскольников, озадачил их и во многом способствовал убеждению в истине. Раскольники то и дело либо сами приходили к своим противникам, либо зазывали их к себе на беседы. Будущий отец Иларион стал с ними заниматься много и успешно...

Братство, возглавленное Родионом, стало известно далеко за пределами Саратова. Видя, что Господь благословил начальные труды успехами, Преосвященный Иаков испросил у Святейшего Синода дозволения учредить в своей епархии миссию для обращения раскольников. Сохранились достоверные сведения о том, что Родион Пономарев был одним из самых ревностнейших и деятельнейших миссионеров. Но, рассказывая впоследствии в Оптиной Пустыни об этом периоде саратовской жизни, старец Иларион свое личное участие в делах миссии всегда оставлял в тени, проявляя столь свойственные ему скромность и смирение.

Так прошло девять лет. „Хотя мы и богоугодно старались жить, — вспоминал он в Оптиной Пустыни, — и, казалось, будто и делами благочестивыми занимались, но чувствовалось мне, что мы все еще не так живем, как бы следовало, что монахи лучше нас живут“.

Иноческая жизнь уже и в ранней юности привлекала его, а теперь, тридцати трех лет от роду, он серьезно задался вопросом: не настала ли для него пора вступить на этот путь. Отзвук первых впечатлений от давних паломничеств к Киево-Печерским святыням породил в душе его желание ближе присмотреться к монашеской жизни и к монастырям. В течение девяти месяцев знакомился он с замечательными русскими обителями: Сарова, Суздаля, Ростова Великого, Белозерска, Тихвина, побывал на Соловках, в Почаеве, на Валааме, в Глинской и Площанской пустынях. Именно в этих поездках Родион получил благословение непременно побывать у Оптинских старцев Льва и Макария. Так впервые, через подвижников из других обителей, была зримо явлена Родиону воля Божия, направляющая его стопы в Оптину Пустынь.

Приехав в Оптину, нашел он в старцах Льве и Макарии то, чего искала душа его. Отец Макарий много беседовал с будущим иноком, посещал его в гостинице, принося с собою какую-нибудь книгу для разъяснения предложенных им вопросов.

Возвратясь в Саратов и управившись со всеми мирскими делами, он вскоре вернулся в Оптину Пустынь, чтобы вступить на новый, трудный путь подвижнической жизни. Так на тридцать четвертом году от рождения, 13 марта 1839 года, Родион, Промыслом Божиим, был определен на жительство в Оптинский Иоанно-Предтеченский Скит, в келлию по соседству с келлией игумена Варлаама, только что прибывшего с Валаама. Наряду с руководством старцев Льва и Макария, обрел Родион в первое же время скитской жизни и еще одного опытного наставника — Валаамского подвижника, оказавшего благотворное влияние на духовное преуспеяние новоначального...

Вступая в 1839 году в должность скитоначальника, преподобный Макарий избрал себе в келейники Родиона, который 13 августа 1849 года был пострижен в мантию и стал иноком Иларионом.

Должность келейника, которую исправлял отец Иларион в течение двадцати лет, ставила его в постоянное тесное общение со Старцем, что особенно благоприятствовало достижению твердого, прочного, испытанного многими искушениями отсечения своеволия. По вере своей отец Иларион много пользовался примером богоугодной жизни старца Макария, исполненной любви, смирения, кротости и простоты. Насколько велика была преданность отца Илариона своему Старцу, свидетельствует одно происшествие. Однажды преподобный Макарий отлучился из обители для посещения духовных детей своих. В пути экипаж опрокинулся в ров, и Старец получил вывихи и сильные ушибы, о чем и было сообщено в Оптину Пустынь. В это время отец Иларион был тяжело болен. Однако, получив это известие, он немедленно, забыв собственное недужное состояние, поспешил с врачом к своему духовному отцу, проехав около трехсот верст на перекладных по плохой осенней дороге.

Было у инока Илариона и еще одно послушание — садоводство и цветоводство. После правила, на заре, когда вся братия уже разошлась по келлиям, у инока Илариона в саду шла работа: он прививал деревья, обмазывал яблони, сажал цветы. Любителям цветоводства было чем полюбоваться, посещая Скит, покрытый благоухающими цветниками,- трудно было поверить, что все это дело усердия одного человека, неувядаемый плод послушания и любви к своему наставнику...

В 1853 году отца Илариона рукоположили в иеродиакона. Будучи диаконом, время, назначенное для отдыха и сна, отец Иларион употреблял преимущественно для чтения отеческих писаний. Для сна он до самой своей кончины отводил не более четырех часов в сутки. По благословению Старца отец Иларион завел домашнюю аптечку и занимался лечением братии обители и Скита, для чего хаживал к больным и часто исполнял дело фельдшера. Поздней осенью и зимой он занимался еще и ложечным рукоделием...

В предсмертные дни преподобного Макария многие его духовные чада были переданы им отцу Илариону, ставшему 21 апреля 1857 года иеромонахом. Это было начало его духовнического пути, облагодатствованного преемственностью старчества.

На вопрошения Белевской игумений Павлины: „На кого вы нас оставляете, Батюшка?“ — старец Макарий указал на преподобных отцов Илариона и Амвросия и тут же позвал отца Илариона из другой комнатки, сказав: „Не оставь игумений!“ На слова отца Илариона: „Батюшка, я недостоин и сам ничего не знаю“ Старец отвечал ему: „Не оставь ее!“ Мать игумения поклонилась отцу Илариону в ноги. Уже после смерти старца Макария, 8 апреля 1863 года, отец Иларион вступает в должность скитоначальника и духовника обители...

И по управлению, и по духовничеству старался Преподобный Иларион поддерживать те порядки, которые были заведены его почившим учителем. По воспоминаниям братии, его наставления были кратки, ясны, просты и имели силу убедительности, потому что он сам первый исполнял то, что советовал братии...

Однажды двое немирствовавших между собой братий попросили Старца позволить им лично между собой перед ним объясниться для прекращения ссоры. Выслушав доводы каждого, отец Иларион сказал: „Из слов ваших выходит, что вы оба правы...“ Каждый по-прежнему стоял на своем. Тогда Старец, видя их непреклонность к примирению, сказал им: „Ну, не ожидал я от вас таких плодов!.. Остаюсь один я виноват, что не научил вас самоукорению“. И, к изумлению их. Старец смиренно поклонился им до земли со словами: „Простите, Бога ради!“ Таким неожиданным поклоном своего наставника братия были глубоко тронуты, осознали свое самолюбие и виновность и просили Старца простить их, обещая положить начало своему исправлению. Но опытный наставник не вдруг их простил, а только после еще некоторого испытания...

Дар исцеления душевных недугов, которым наделил Господь всех преподобных Оптинских старцев, в полной мере усвоен был и преподобным Иларионом. Различные причины этих болезней Старец распознавал не только через расспросы страждущих, но и иными, одному ему ведомыми путями, и выносил свое заключение. Непримиримая вражда, раздоры семейные, тяжкие нераскаянные грехи чаще всего были причинами заболеваний, а потому и врачевал Старец болящих, при помощи Божией, благодатию таинства покаяния, на дом же давал им богоявленскую воду, артос и масло от лампадок, горевших на могилках почивших преподобных старцев Льва и Макария.

Любовь его к страждущим была безгранична, о чем свидетельствуют хотя бы такие случаи. Как-то попала к преподобному Илариону на исповедь упорнейшая душевнобольная, источавшая на него грубую, непристойную брань. Не обращая на это внимания, Батюшка все же добился, чтобы она пришла в полное сознание и покаялась в том грехе, за который так сильно страждет. „Вы бы ее, Батюшка, оставили, коль она такая“, — заметил кто-то, на что Старец ответил: „А у нее ведь душа такая же, как и у нас с тобой. Весь мир не стоит одной души!“

Один молодой купец года два был одержим манией преследования, доводившей его до безумия. Он избегал людей, бродил с блуждающим взором, произнося бессмысленные слова. Старец Иларион долго занимался с ним и из расспросов дознал, что главная причина болезни его была вражда и непокорность отцу, которую он таил в своем сердце. Батюшка долго убеждал его оставить злобу и испросить у отца прощения, доказывая, что только после этого он может надеяться на помощь Божию и избавиться от болезни. Наконец, упорство его было мудро уврачевано, душа очистилась покаянием, и мир водворился в ней.

Кроме братии обители и массы приходящего народа, духовным руководством старца Илариона и его наставлениями пользовались, как уже упоминалось, многие насельницы женских монастырей. Старец вел с ними переписку, отвечая не только на вопросы духовной жизни сестер, но и вдумчиво рассматривая самые различные житейские обстоятельства, искушения, нужды. Сохранившиеся письма Старца не утратили своей духовной значимости и по сей день.

Как не может град укрытися, верху горы стоя (Мф. 5, 14), так не могла укрыться от внимания людей и высокая деятельность старца Илариона. Но наряду с доброжелательным отношением к нему были и случаи явной клеветы на Оптинского подвижника, и в этом горниле испытаний еще более закалилась душа его: не поколебалась мирность батюшкиного сердца, не расстроилась кротость его нрава...

Особенно содействовал Старцу в деле духовного окормления многочисленных чад присущий ему дар прозорливости, который по чувству глубокого смирения, он старательно скрывал от людей. Схиархимандрит Троице-Сергиевой Лавры старец Захария, еще в юности посетивший Оптину Пустынь, побывал и у прозорливого старца Илариона. Когда он подошел к его келлии, то про себя, совсем неслышно, сотворил молитву Иисусову. „Аминь“,- ответствовал через закрытую дверь Старец. Дверь отворилась, и он радушно и ласково принял Захарию. И сказал ему Старец, совсем не зная его и не имея понятия о его жизни и намерениях: „Что, матушка твоя померла? Смотри же, теперь не женись, а отец твой отпустит тебя в монастырь“...

Мать одного благочестивого семейства, глубоко уважавшая советы преподобного Илариона, своего духовного отца, приехала в обитель посоветоваться с ним относительно замужества своей дочери. Три дня ходили мать с дочерью к Старцу в надежде услышать, кого из трех женихов укажет Батюшка. Но он молчал и только на четвертый день, сказал: „Ну, дочка! Когда уж плыть, так плыть. Переплывешь — будешь человек. Видно, Богу так угодно“. Преподобный Иларион подразумевал, что много скорбей придется перенести девице по выходе замуж. И действительно, на первых порах очень трудно было ей в семействе мужа: скорби и огорчения выпали на ее долю — и крепкое здоровье порасстроилось, и духом начала она ослабевать. А по прошествии трех лет неожиданно все изменилось, здоровье снова вернулось к ней, зажили молодые в мире и радости, благословляя память старца-прозорливца.

Однажды овдовевший молодой купец обратился через своего брата за советом к преподобному Илариону и благословением на второй брак. Ответ же был таков: „Пусть он погодит еще годок да приедет к нам, и мы посмотрим, не годится ли он нам». Не исполнил тот совета Старца — женился, но через три недели умерла и вторая жена. А через некоторое время он все-таки оказался в обители, был принят в Скит и пострижен в монашество.

Мудрость Батюшки была велика: хотя говорил он очень мало, но слова его имели благодатную святую силу, а потому, получив от него наставление, человек чувствовал в себе искреннее желание исполнить его. Знание сердца человеческого было у него такое, что нельзя было не изумляться. Среди его мудрых советов такие: «Не стыдись обнажать струпы твои духовному наставнику и будь готов принять от него за грехи свои и посрамление, чтобы чрез него избежать вечного стыда».

Для ободрения скорбящих старец часто говаривал: Если Господь за нас, кто против нас?

«Каждое дело необходимо начинать с призывания в помощь имени Божия».

Часто говорил старец о хранении совести, о внимательном наблюдении за своими мыслями, действиями и словами, и о покаянии в них. Учил немощи и недостатки подчиненных нести благодушно. «Замечания делай,- наставлял старец,- не давая пищи собственному самолюбию, соображая, мог ли бы ты сам понести то, что требуешь от другого».

«Если чувствуешь, что гнев объял тебя, сохраняй молчание и до тех пор не говори ничего, пока непрестанной молитвой и самоукорением не утишится твое сердце».

«Полезнее для души сознавать себя во всем виноватым и последним из всех, нежели прибегать к самооправданию, которое происходит от гордости, а гордым Бог противится, смиренным же дает благодать». Часто старец приводил изречение апостола: «Истинная любовь не раздражается, не мыслит зла, николиже отпадает“.

Наступила весна 1872 года. 4 марта преподобный Иларион отслужил свою последнюю Литургию. Возвратясь в келлию, сказал: „Никогда так не уставал, должно быть, пришел конец мой“. 9 марта он принял пострижение в схиму с сохранением имени Иларион. Врачи опасались паралича сердца, но прозорливый Старец так сказал о себе: „Не верю снам, но думаю, что на этот раз останусь жив. Приснилось мне, что вокруг меня сильнейшая гроза: разразился необыкновенный удар грома, но меня миновал, и я остался жив“...

В эти тяжелые предсмертные дни сподобился сей великий Оптинский старец утешения из Горнего мира. Ему и прежде неоднократно являлся в сновидениях преподобный Макарий, но теперь эти видения участились. В одном из них явившийся наставник сказал: „А я вот к тебе, Иларион, заехал... Я к тебе еще буду, заеду за тобой.“ В продолжение своей болезни Старец обыкновенно причащался Святых Тайн не реже чем через два-три дня, а с 17 августа 1873 года стал причащаться уже ежедневно и таким образом причащался в течение тридцати трех дней, до самой своей кончины включительно. Начиная с 22 августа, Преподобный уже не мог ложиться в постель, не мог сам двигаться и до самой кончины своей сидел в кресле.

22 августа приехала Белевская игумения мать Павлина проститься со Старцем. Он благословил ее иконой преподобного Илариона, а о сестрах сказал, чтобы желающие проститься приезжали не все вдруг, а по нескольку сестер. „Еще время терпит, — сказал он, — я еще несколько недель проживу в кресле; в водяной болезни недели по четыре сидят“. Этими словами он, как впоследствии оказалось, как бы предназначил время своего сидения с 21 августа по 18 сентября, то есть четыре недели и один день. Перед кончиною своею он сказал: „Старцы, бывшие в водяной, все сидели перед кончиною своею, а мне, грешному, отчего не посидеть?» Несмотря на чрезмерную болезненную слабость, бессонницу, постоянную одышку, переходившую по ночам в удушье, на чрезвычайные боли, появлявшиеся в последние дни от некоторых болезненных припадков, старец до последнего утра своей жизни ни разу не оставил исполнения положенных в Скиту молитвенных правил...

На рассвете 18 сентября 1873 года старец Иларион тихо и мирно отошел ко Господу. Погода, бывшая до того пасмурной и дождливой, в день кончины Старца прояснилась. При перенесении тела Старца в монастырь было так тихо, что не погасла ни одна свеча. Отпевание происходило во Введенском соборе, который был полон народа, освещен паникадилами и большими свечами, всем присутствующим также были розданы свечи. По отпевании происходило прощание со Старцем монашествующей братии и мирских. И уступила горечь утраты иному чувству — пасхальной радости о будущем воскресении из мертвых...

В 1996 году преподобный Иларион был причислен к лику местночтимых Святых Оптиной Пустыни, а в августе 2000 года — Юбилейным Архиерейским Собором Русской Православной Церкви прославлен для общецерковного почитания. Мощи преподобного Илариона покоятся во Владимирском храме Оптиной Пустыни.

Иларион (Пономарев) (1805-1873), иеросхимонах, Оптинский старец, преподобный.

В миру Родион Никитич Пономарев, родился в Пасхальную ночь с 8 на 9 апреля 1805 года в семье Никиты Филимоновича и Евфимии Никифоровны Пономаревых. Его отец был человек благочестивый и занимался портновским ремеслом. Впоследствии вслед за сыном и он принял монашество в Оптиной пустыни с именем Нифонт, трудился на скитской пасеке и скончался в 1849 году.

Все детство и юность его прошли в родительском доме в Новохоперском уезде Воронежской губернии. Родион в детстве был тихого, кроткого нрава. Будучи при этом еще и неловким, он редко играл со своими сверстниками, любил сидеть дома и помогал отцу в его ремесле.

Мать Родиона предрекала отроку с семилетнего возраста монашество. Он еще с детства чувствовал в себе стремление стать монахом и думал, что портновское ремесло ему пригодится в монашеской жизни.

В 1829 году, будучи 24 лет от роду, Родион переехал с семейством своим в город Саратов, где провел девять лет жизни. Будучи ревнителем благочестия, он неотступно следовал уставам Православной Церкви и отечески назидал за нравственностью и неуклонным исполнением христианских обязанностей рабочими своей артели. Родион Никитич обучил своих рабочих церковному пению и чтению, празднословие и непристойные шутки во время работы всячески воспрещались. Сам Родион был чрезвычайно мягок, кроток и миролюбив.

В Саратове под покровительством Преосвященного Иакова Родион Никитич мужественно боролся с раскольниками различных толков за чистоту Православия.

Постепенно, с духовной зрелостью, приходит и окончательная решимость оставить все и последовать Христу. Еще не зная, какую выбрать обитель, Родион часть 1837-го и весь 1838 годы проводит в поездках по монастырям России. Посетив многие обители, он успокоился духом лишь в Козельской Оптиной пустыни. 13 марта 1839 года он был уже принят в число скитской братии.

В то время в монастыре пребывали блаженные старцы Леонид и Макарий. Родиона поселили на жительство по соседству с келией бывшего валаамского игумена отца Варлаама, оказавшего благодетельное влияние на будущего старца. Исповедовались братья у преподобного Макария, вместе с тем Родион ежедневно ходил на откровение помыслов в монастырь к старцу Леониду. После назначения 1 декабря 1839 года преподобного Макария скитоначальником Родион был избран им в келейники и в этом послушании пробыл в течение двадцати лет, то есть до дня блаженной кончины старца Макария в 1860 году. Взяв на себя спасительный крест послушничества, возрастая во внутреннем делании, преподобный Иларион всемерно понуждал себя к несению и телесных трудов. Кроме послушаний, которые преподобный Иларион нес как келейник своего старца, он также по нуждам скитской братии и хозяйства был огородником, садовником, варил квас, пек хлебы, занимался на пасеке уходом за пчелами.

В последние дни своей жизни старец Макарий благословил преподобного Илариона продолжать старческую деятельность, вручив его духовному руководству многих из своих духовных детей, чем подчеркнул преуспеяние преподобного Илариона во внутреннем делании.

Приняв от своего старца это послушание, преподобный старец Иларион нес его до последнего дня жизни.

С 8 апреля 1863 года, на старца Илариона было возложено новое послушание: он был назначен начальником скита и общим духовником монастыря.

Истинным пастырем добрым был преподобный старец Иларион: во всякое время, даже в последние дни тяжелой своей предсмертной болезни, заботился он о своих чадах и был всегда готов прийти на помощь их духовным и житейским нуждам. При занятиях с братством обители у старца не было отказа никому и из посторонних посетителей.

Наряду с благодатным даром духовного рассуждения преподобный Иларион имел дар прозорливости, был мужем учительным, ведущим истинно подвижническую жизнь. Однако не только почитание и любовь выпадали на его долю, но иногда и хулу и клевету приходилось терпеть преподобному. Но все это он переносил с великим смирением и снисхождением ко всем немощам людским.

В 1870 году здоровье старца ухудшилось, но несмотря на это он посещал все богослужения.

4 марта 1872 года, в субботу Великого поста, старец служил последнюю литургию. В воскресенье 5 марта старец слег окончательно, а 9 марта был пострижен в схиму с сохранением имени Иларион.

За четыре недели преподобный предсказал день своей кончины. Наконец 18 сентября 1873 года, причастившись Святых Таин, старец мирно почил о Господе в половине шестого утра в полном сознании и памяти. Видевшие преподобного Илариона на смертном одре зрели перед собой пример удивительного смирения, кротости и терпения.

Краткое житие преподобного Илариона Оптинского

Пре-по-доб-ный Ила-ри-он (в ми-ру Ро-ди-он Ни-ки-тич По-но-ма-рев) ро-дил-ся в пас-халь-ную ночь с 8 на 9 ап-ре-ля 1805 го-да в се-мье Ни-ки-ты Фили-мо-но-ви-ча и Ев-фи-мии Ни-ки-фо-ров-ны По-но-ма-ре-вых. Его отец был че-ло-век бла-го-че-сти-вый и за-ни-мал-ся порт-нов-ским ре-меслом. Впо-след-ствии вслед за сы-ном и он при-нял мо-на-ше-ство в Оп-ти-ной пу-сты-ни с име-нем Ни-фонт, тру-дил-ся на скит-ской па-се-ке и скон-чал-ся в 1849 го-ду.

Все дет-ство и юность его про-шли в ро-ди-тель-ском до-ме в Но-во-хопер-ском уез-де Во-ро-неж-ской гу-бер-нии. Ро-ди-он в дет-стве был ти-хо-го, крот-ко-го нра-ва. Бу-дучи при этом еще и нелов-ким, он ред-ко иг-рал со сво-и-ми сверст-ни-ка-ми, лю-бил си-деть до-ма и по-мо-гал от-цу в его ре-мес-ле.

Мать Ро-ди-о-на пред-ре-ка-ла от-ро-ку с се-ми-лет-не-го воз-рас-та мо-на-ше-ство. Он еще с дет-ства чув-ство-вал в се-бе стрем-ле-ние стать мо-на-хом и ду-мал, что порт-нов-ское ре-мес-ло ему при-го-дит-ся в мо-на-ше-ской жиз-ни.

В 1829 го-ду, бу-дучи 24 лет от ро-ду, Ро-ди-он пе-ре-ехал с се-мей-ством сво-им в го-род Са-ра-тов, где про-вел де-вять лет жиз-ни. Бу-дучи рев-ни-те-лем бла-го-че-стия, он неот-ступ-но сле-до-вал уста-вам Пра-во-слав-ной Церк-ви и оте-че-ски на-зи-дал за нрав-ствен-но-стью и неуклон-ным ис-пол-не-ни-ем хри-сти-ан-ских обя-зан-но-стей ра-бо-чи-ми сво-ей ар-те-ли. Ро-ди-он Ни-ки-тич обу-чил сво-их ра-бо-чих цер-ков-но-му пе-нию и чте-нию, празд-но-сло-вие и непри-стой-ные шут-ки во вре-мя ра-бо-ты вся-че-ски вос-пре-ща-лись. Сам Ро-ди-он был чрез-вы-чай-но мя-гок, кро-ток и ми-ро-лю-бив.

В Са-ра-то-ве под по-кро-ви-тель-ством прео-свя-щен-но-го Иа-ко-ва Ро-ди-он Ни-ки-тич му-же-ствен-но бо-рол-ся с рас-коль-ни-ка-ми раз-лич-ных тол-ков за чи-сто-ту пра-во-сла-вия.

По-сте-пен-но, с ду-хов-ной зре-ло-стью, при-хо-дит и окон-ча-тель-ная ре-ши-мость оста-вить все и по-сле-до-вать Хри-сту. Еще не зная, ка-кую вы-брать оби-тель, Ро-ди-он часть 1837-го и весь 1838 го-ды про-во-дит в по-езд-ках по за-ме-ча-тель-ней-шим мо-на-сты-рям Рос-сии. По-се-тив мно-гие оби-те-ли, он успо-ко-ил-ся ду-хом лишь в Ко-зель-ской Оп-ти-ной Пу-сты-ни, об-ре-тя то, что ис-кал на про-тя-же-нии по-чти двух лет, - стар-че-ское окорм-ле-ние и ду-хо-нос-ных му-жей, спо-соб-ных с Бо-жи-ей по-мо-щью и его со-де-лать до-стой-ным на-след-ни-ком Небес-но-го Цар-ствия. 13 мар-та 1839 го-да Ро-ди-он по-сту-па-ет по-слуш-ни-ком в скит во имя св. Иоан-на Пред-те-чи при Оп-ти-ной Пустыни.

В то вре-мя в мо-на-сты-ре пре-бы-ва-ли бла-жен-ные стар-цы Лео-нид и . Ро-ди-о-на по-се-ли-ли на жи-тель-ство по со-сед-ству с кел-ли-ей быв-ше-го ва-ла-ам-ско-го игу-ме-на от-ца Вар-ла-а-ма, ока-зав-ше-го бла-го-де-тель-ное вли-я-ние на бу-ду-ще-го стар-ца. Ис-по-ве-до-ва-лись бра-тья у пре-по-доб-но-го Ма-ка-рия, вме-сте с тем Ро-ди-он еже-днев-но хо-дил на от-кро-ве-ние по-мыс-лов в мо-на-стырь к стар-цу Лео-ни-ду. По-сле на-зна-че-ния 1 де-каб-ря 1839 го-да пре-по-доб-но-го Ма-ка-рия ски-то-на-чаль-ни-ком Ро-ди-он был из-бран им в ке-лей-ни-ки и в этом по-слу-ша-нии про-был в те-че-ние два-дца-ти лет, то есть до дня бла-жен-ной кон-чи-ны стар-ца Ма-ка-рия в 1860 го-ду.

13 ав-гу-ста 1849 го-да Ро-ди-он был по-стри-жен в мо-на-ше-ство и стал ино-ком Ила-ри-о-ном. 10 фев-ра-ля 1853 го-да от-ца Ила-ри-о-на ру-ко-по-ло-жи-ли в иеро-ди-а-ко-на, а 21 ап-ре-ля 1857 г. - во иерея.

Взяв на се-бя спа-си-тель-ный крест по-слуш-ни-че-ства, воз-рас-тая во внут-рен-нем де-ла-нии, пре-по-доб-ный Ила-ри-он все-мер-но по-нуж-дал се-бя к несе-нию и те-лес-ных тру-дов. Пре-по-доб-ный Ила-ри-он по нуж-дам скит-ской бра-тии и хо-зяй-ства был ого-род-ни-ком, са-дов-ни-ком, ва-рил квас, пек хле-бы, за-ни-мал-ся на па-се-ке ухо-дом за пче-ла-ми.

В по-след-ние дни сво-ей жиз-ни ста-рец Ма-ка-рий бла-го-сло-вил пре-по-доб-но-го Ила-ри-о-на про-дол-жать стар-че-скую де-я-тель-ность, вру-чив его ду-хов-но-му ру-ко-вод-ству мно-гих из сво-их ду-хов-ных де-тей, чем под-черк-нул пре-успе-я-ние пре-по-доб-но-го Ила-ри-о-на во внут-рен-нем де-ла-нии. При-няв от сво-е-го стар-ца это по-слу-ша-ние, пре-по-доб-ный ста-рец Ила-ри-он нес его до по-след-не-го дня жиз-ни.

С 8 ап-ре-ля 1863 го-да на стар-ца Ила-ри-о-на бы-ло воз-ло-же-но но-вое по-слу-ша-ние: он был на-зна-чен на-чаль-ни-ком ски-та и об-щим ду-хов-ни-ком мо-на-сты-ря. Ис-тин-ным пас-ты-рем доб-рым был пре-по-доб-ный ста-рец Ила-ри-он: во вся-кое вре-мя, да-же в по-след-ние дни тя-же-лой сво-ей пред-смерт-ной бо-лез-ни, за-бо-тил-ся он о сво-их ча-дах и был все-гда го-тов прий-ти на по-мощь их ду-хов-ным и жи-тей-ским нуж-дам. При за-ня-ти-ях с брат-ством оби-те-ли у стар-ца не бы-ло от-ка-за ни-ко-му и из по-сто-рон-них по-се-ти-те-лей. Го-ря лю-бо-вью к свя-той ве-ре пра-во-слав-ной, ста-рец каж-до-го при-ез-жав-ше-го в оби-тель невер-но-го или рас-коль-ни-ка вра-зум-лял и об-ра-щал к ма-те-ри на-шей Пра-во-слав-ной Церк-ви.

Вер-ность и лю-бовь к Ми-ло-серд-но-му Спа-си-те-лю на-ше-му Гос-по-ду Иису-су Хри-сту, са-мо-от-вер-жен-ное сле-до-ва-ние по пу-ти еван-гель-ских за-по-ве-дей Его сде-ла-ли серд-це сми-рен-но-го стар-ца вме-сти-ли-щем мно-гих да-ров Ду-ха Свя-то-го, ко-то-рые в изоби-лии из-ли-ва-лись на при-бе-гав-ших к его по-мо-щи. На-ря-ду с бла-го-дат-ным да-ром ду-хов-но-го рас-суж-де-ния пре-по-доб-ный Ила-ри-он имел дар про-зор-ли-во-сти, был му-жем учи-тель-ным, ве-ду-щим ис-тин-но по-движ-ни-че-скую жизнь. Од-на-ко не толь-ко по-чи-та-ние и лю-бовь вы-па-да-ли на его до-лю, но ино-гда и ху-лу и кле-ве-ту при-хо-ди-лось тер-петь пре-по-доб-но-му. Но все это он пе-ре-но-сил с ве-ли-ким сми-ре-ни-ем и снис-хож-де-ни-ем ко всем немо-щам люд-ским.

В 1870 го-ду здо-ро-вье стар-ца ухуд-ши-лось, но несмот-ря на это он по-се-щал все бо-го-слу-же-ния.

4 мар-та 1872 го-да, в суб-бо-ту Ве-ли-ко-го по-ста, ста-рец слу-жил по-след-нюю ли-тур-гию. В вос-кре-се-нье 5 мар-та ста-рец слег окон-ча-тель-но, а 9 мар-та был по-стри-жен в схи-му с со-хра-не-ни-ем име-ни Ила-ри-он.

За че-ты-ре неде-ли пре-по-доб-ный пред-ска-зал день сво-ей кон-чи-ны. На-ко-нец 18 сен-тяб-ря/1 ок-тяб-ря 1873 го-да, при-ча-стив-шись Свя-тых Та-ин, ста-рец мир-но по-чил о Гос-по-де в по-ло-вине ше-сто-го утра в пол-ном со-зна-нии и па-мя-ти. Ви-дев-шие пре-по-доб-но-го Ила-ри-о-на на смерт-ном од-ре зре-ли пе-ред со-бой при-мер уди-ви-тель-но-го сми-ре-ния, кро-то-сти и тер-пе-ния.

Полное житие преподобного Илариона Оптинского

Оп-тин-ский ста-рец пре-по-доб-ный Ила-ри-он... Он про-жил не са-мую дол-гую жизнь - шесть-де-сят во-семь лет, из них трид-цать че-ты-ре го-да - в Оп-ти-ной пу-сты-ни. Но за эти го-ды он успел стать бли-жай-шим уче-ни-ком, со-та-ин-ни-ком и ке-лей-ни-ком оп-тин-ско-го стар-ца , а за-тем - из уче-ни-ка пре-вра-тить-ся в на-став-ни-ка и стар-ца, пе-ре-нять эс-та-фе-ту оп-тин-ско-го стар-че-ства и пе-ре-дать её даль-ше. В стар-це Ила-ри-оне со-еди-ня-лись бла-го-дат-ные да-ро-ва-ния про-зор-ли-во-сти, рас-суж-де-ния, "дар ис-по-ве-ди" (об-на-ру-же-ние в че-ло-ве-ке скры-тых или за-бы-тых по-ро-ков, об-ли-че-ние их и по-сле-ду-ю-щее увра-че-ва-ние бо-ля-щей ду-ши) и опыт, бо-га-тый опыт пас-ты-ря-ду-хов-ни-ка, еще в ми-ру на-чав-ше-го тру-дить-ся на ни-ве спа-се-ния за-блуж-да-ю-щих-ся душ. Пре-по-доб-ный Ила-ри-он был на-став-ни-ком, ве-ду-щим ис-тин-но по-движ-ни-че-скую жизнь. Ка-ким был его путь в Оп-ти-ну? Он на-чал-ся в дет-стве.

Дет-ство бу-ду-ще-го стар-ца

Пре-по-доб-ный Ила-ри-он, в ми-ру Ро-ди-он Ни-ки-тич По-но-ма-рев, ро-дил-ся в се-ле Клю-чи Во-ро-неж-ской гу-бер-нии в 1805 го-ду, в пас-халь-ную ночь на 9 ап-ре-ля и был на-зван в Свя-том Кре-ще-нии Иро-ди-о-ном, в честь апо-сто-ла Иро-ди-о-на. Он был тре-тьим сы-ном Ни-ки-ты Фили-мо-но-ви-ча По-но-ма-ре-ва и его су-пру-ги Ев-фи-мии Ни-ки-фо-ров-ны, а все-го в се-мье бы-ло че-ты-ре сы-на. Ни-ки-та Фили-мо-но-вич был из-вест-ным в окру-ге порт-ным, ча-сто на-хо-дил-ся в отъ-ез-де, вы-пол-няя мно-го-чис-лен-ные за-ка-зы, и по-это-му над-зор за се-мей-ством и до-маш-ним хо-зяй-ством ле-жал на Ев-фи-мии Ни-ки-фо-ровне, жен-щине до-сто-по-чтен-ной и бо-го-бо-яз-нен-ной. Ро-ди-он рос ти-хим и мол-ча-ли-вым, со-сре-до-то-чен-ным и впе-чат-ли-тель-ным, с яв-ной устрем-лен-но-стью к со-зер-ца-тель-но-сти и углуб-лен-но-сти в свой внут-рен-ний мир. Без со-мне-ния, не без муд-рой и бла-гой це-ли про-мыш-лял о нем Гос-подь, вос-пи-ты-вая и при-уго-тов-ляя бу-ду-ще-го ду-хов-но-го на-став-ни-ка мо-на-ше-ству-ю-щих и ми-рян.

Сле-до-ва-ние за-по-ве-дям Гос-под-ним уже с мла-ден-че-ских лет ста-ло для Ро-ди-о-на непре-лож-ным за-ко-ном. Вот ха-рак-тер-ный эпи-зод из от-ро-че-ства бу-ду-ще-го оп-тин-ско-го по-движ-ни-ка. Од-на-жды, со-би-рая вме-сте с ма-те-рью яго-ды в ле-су, маль-чик на-брел на осо-бен-но пло-до-нос-ное ме-сто и стал со-зы-вать ока-зав-ших-ся по-бли-зо-сти сво-их де-ре-вен-ских сверст-ни-ков. Мать по-пы-та-лась вос-про-ти-вить-ся это-му: „Не зо-ви их, са-ми здесь бу-дем рвать, а они пус-кай на дру-гое ме-сто идут". Но ма-ло-лет-ний сын ее в ис-крен-но-сти и непо-роч-но-сти сво-е-го дет-ско-го серд-ца от-ве-тил так: „От-че-го же? Ведь Бог не дал для нас од-них, а для всех за-ро-дил яго-ды!"...

Мать пред-ре-ка-ла сво-е-му сы-ну еще в се-ми-лет-нем его воз-расте бу-ду-щее мо-на-ше-ство. Да и сам от-рок с дет-ства чув-ство-вал в се-бе стрем-ле-ние стать мо-на-хом. Пер-вые встре-чи с ино-че-ской жиз-нью со-сто-я-лись у него в три-на-дцать и сем-на-дцать лет - во вре-мя па-лом-ни-че-ства с ма-те-рью к свя-ты-ням Ки-е-во-Пе-чер-ской Лав-ры.

Рас-су-ди-тель-ный юно-ша

В 1820 го-ду Ро-ди-он с ро-ди-те-ля-ми пе-ре-ехал в Во-ро-неж-скую гу-бер-нию, где жил до два-дца-ти-лет-не-го воз-рас-та, обу-ча-ясь в до-ме от-ца, из-вест-но-го порт-но-го, порт-нов-ско-му ре-ме-с-лу. Рас-су-ди-тель-ный юно-ша, по-мыш-ляв-ший о мо-на-ше-стве, ре-шил, что в мо-на-сты-ре как раз и при-го-дит-ся ему эта про-фес-сия. Для со-вер-шен-ство-ва-ния в ре-мес-ле он от-пра-вил-ся в Моск-ву. Имен-но то-гда утвер-ди-лось в нем убеж-де-ние, что ко вся-ко-му де-лу сле-ду-ет от-но-сить-ся доб-ро-со-вест-но: то, что де-ла-ешь, на-до ста-рать-ся де-лать хо-ро-шо. А это как раз и есть то са-мое пра-ви-ло, на ко-то-рое как но-во-на-чаль-ным, так и воз-рос-шим в ду-хов-ной жиз-ни ино-кам свя-тые от-цы ука-зы-ва-ют как на необ-хо-ди-мое усло-вие для спа-се-ния и ко-то-рое они в сво-их пи-са-ни-ях на-зы-ва-ют „хра-не-ни-ем со-ве-сти"...

Пер-вое ис-ку-ше-ние за бла-го-че-стие

В Москве юно-ше при-шлось по-ра-бо-тать в несколь-ких ма-стер-ских и прой-ти раз-лич-ные жиз-нен-ные ис-ку-ше-ния. Позд-нее о сво-ей жиз-ни и ра-бо-те в од-ной из этих ма-стер-ских отец Ила-ри-он вспо-ми-нал: «Ко-гда мы жи-ли у Занфт-ле-бе-на, то пи-ща нам го-то-ви-лась ско-ром-ная, по-стов и пост-ных дней, сре-ды и пятка, не со-блю-да-лось. Вся ар-тель че-ло-век в со-рок ела ско-ром-ное; толь-ко я не ел ско-ром-но-го, да один кур-ский мо-ло-дец, да две бла-го-че-сти-вые ку-хар-ки, ко-то-рые хо-тя и го-то-ви-ли ско-ром-ное на ар-тель, но са-ми пост-ные дни со-блю-да-ли. Хо-зя-ин мне за это пост-ное не вы-го-ва-ри-вал, не сер-дил-ся, толь-ко бы-ва-ло, ска-жет мне: „Ты, знать, ста-рой ве-ры дер-жишь-ся; это ка-ра-шо!" Ха-жи-вал я на дух к свя-щен-ни-ку в при-ход свя-ти-те-ля , мы в его при-хо-де жи-ли. Свя-щен-ник был ста-рец очень бла-го-че-сти-вый, при ис-по-ве-ди я рас-ска-зал ему, что по ошиб-ке или ис-ку-ше-нию ели ино-гда по пост-ным дням ско-ром-ное. Он во-шел в мое по-ло-же-ние, при-хо-дит к хо-зя-и-ну, стро-го за-ме-тил ему, при-гро-зив, что до-не-сет на него за то, что раз-вра-ща-ет пра-во-слав-ных и что его за это про-во-дит за за-ста-ву. Угро-зы по-дей-ство-ва-ли, хо-зя-ин ис-пу-гал-ся и ско-ром-ную пи-щу по пост-ным дням пре-кра-тил. Вот на дру-гой день на ме-ня вся ар-тель и вос-ста-ла: та-кой-ся-кой, го-во-рят, соб-ствен-но через те-бя мы ли-ши-лись этой пи-щи! Это бы-ло мое пер-вое ис-ку-ше-ние за бла-го-че-стие».

Гос-подь по-мог мо-е-му про-из-во-ле-нию

Юно-ша твёр-до ре-шил ве-сти бла-го-че-сти-вую и доб-ро-де-тель-ную жизнь, несмот-ря на раз-лич-ные ис-ку-ше-ния, и Гос-подь по-мо-гал его про-из-во-ле-нию и ограж-дал чи-стую ду-шу Ро-ди-о-на. Об од-ном из ис-ку-ше-ний он вспо-ми-нал: «Один ма-стер был хо-рош ко мне, но, ухо-дя ве-че-ра-ми или празд-ни-ка-ми до-мой, вел жизнь очень нена-зи-да-тель-ную. Мне ча-сто при-хо-ди-лось хо-дить или ез-дить к нему на квар-ти-ру, ко-гда хо-зя-ин ме-ня за ним по-сы-лал. Вся об-ста-нов-ка его до-маш-ней жиз-ни от-нюдь не со-гла-со-ва-лась с хо-ро-шею нрав-ствен-но-стью. И мне в мои по-езд-ки к нему при-хо-ди-лось на-тал-ки-вать-ся на ве-щи и сце-ны, ко-то-рые очень бы мог-ли по-вре-дить мо-е-му устро-ен-ную, но я по ми-ло-сти Бо-жи-ей твер-до дер-жал-ся пра-ви-ла не за-дер-жи-вать-ся у него бо-лее, неже-ли сколь-ко бы-ло необ-хо-ди-мо, во из-бе-жа-ние со-блаз-нов. Ска-жу ему, что, бы-ва-ло, нуж-но от хо-зя-и-на, да сей-час же от-ту-да опять до-мой. Гос-подь по-мог мо-е-му про-из-во-ле-нию и со-хра-нил сре-ди этих ис-ку-ше-ний». Позд-нее, ко-гда юно-ша сам станет ма-сте-ром и хо-зя-и-ном ар-те-ли, он бу-дет за-бо-тить-ся о сво-их ра-бот-ни-ках, обе-ре-гать их от ис-ку-ше-ний.

Жизнь в стра-хе Бо-жи-ем

Бу-дучи два-дца-ти че-ты-рех лет от ро-ду, Ро-ди-он пе-ре-ехал вме-сте с ро-ди-те-ля-ми на жи-тель-ство в Са-ра-тов. Рев-ност-ный ис-пол-ни-тель уста-вов Пра-во-слав-ной Церк-ви, он и до-ма ста-рал-ся ве-сти стро-го бла-го-че-сти-вую жизнь, жи-вя в стра-хе Бо-жи-ем и оте-че-ски на-блю-дая за неуклон-ным ис-пол-не-ни-ем хри-сти-ан-ских обя-зан-но-стей ар-те-лью сво-их ра-бо-чих.

На ар-тель, со-сто-я-щую че-ло-век из трид-ца-ти, Ро-ди-он смот-рел как на сво-их де-тей, за ко-то-рых на-доб-но бу-дет дать от-чет Бо-гу. Он со-дер-жал их хо-ро-шо и стро-го на-блю-дал за их нрав-ствен-но-стью. С юных лет вос-пи-тан-ный в стра-хе Бо-жи-ем, ис-крен-но пре-дан-ный Пра-во-слав-ной Церк-ви и стро-го со-блю-дав-ший ее уста-вы, он за-вёл, что в вос-крес-ные и празд-нич-ные дни вся ар-тель непре-мен-но бы-ва-ла в церк-ви на все-нощ-ной и обедне. Кро-ме то-го, при по-мо-щи зна-ко-мо-го дьяч-ка По-кров-ской церк-ви он обу-чал сво-их ра-бо-чих цер-ков-но-му пе-нию, и за ра-бо-той они вме-сто свет-ских пе-сен пе-ли пес-ни ду-хов-ные.

Во всех сво-их дей-стви-ях Ро-ди-он от-ли-чал-ся чрез-вы-чай-ной мяг-ко-стью, кро-то-стью и ми-ро-лю-би-ем, а на ра-бо-чих дей-ство-вал не угро-за-ми или на-ка-за-ни-я-ми, но раз-но-об-раз-ны-ми мяг-ки-ми уве-ще-ва-тель-ны-ми спо-со-ба-ми, вли-яв-ши-ми на нрав-ствен-ное их рас-по-ло-же-ние...

В судь-бах Бо-жи-их бы-ло о нем пред-опре-де-ле-но иное

Во вре-мя пре-бы-ва-ния Ро-ди-о-на Ни-ки-ти-ча в Са-ра-то-ве бы-ли от-но-си-тель-но его два брач-ные пред-ло-же-ния; но в судь-бах Бо-жи-их бы-ло о нем пред-опре-де-ле-но иное. Оба эти пред-по-ло-же-ния не со-сто-я-лись: од-но по осо-бен-но-му дей-ствию Про-мыс-ла Бо-жия за неожи-дан-ной, по-сле ско-ро-теч-ной бо-лез-ни, кон-чи-ною де-ви-цы, а дру-гое по нерас-по-ло-же-нию в этом слу-чае са-мо-го Ро-ди-о-на.

Юно-ша был мо-лод, умен, имел до-ста-ток и хо-ро-шую ре-пу-та-цию, и еже-ли бы толь-ко за-хо-тел - за него со всею охо-тою вы-шли бы мно-гие из бо-га-тых ку-пе-че-ских до-че-рей Са-ра-то-ва. Но Ро-ди-он Ни-ки-тич, по-зна-ко-мив-шись с неве-стой, бо-га-тым бе-ло-руч-кам пред-по-чел де-вуш-ку, спо-соб-ную к де-я-тель-но-сти, же-лав-шую и мог-шую тру-дить-ся. Ко-гда де-ло бы-ло уже сла-же-но, де-вуш-ка по-еха-ла к сво-ей ма-те-ри, имев-шей в Пен-зе свой дом и хо-зяй-ство, чтобы рас-по-ря-дить-ся сво-им иму-ще-ством и, со-брав, чем мог-ла рас-по-ла-гать, воз-вра-тить-ся в Са-ра-тов для вен-ча-ния. Но вско-ре по при-ез-де в Пен-зу за-бо-ле-ла и по-сле непро-дол-жи-тель-ной бо-лез-ни скон-ча-лась, Гос-подь при-нял к се-бе неве-сту Ро-ди-о-на Ни-ки-ти-ча, ко-то-рый по-сле се-го ре-шил-ся по-свя-тить се-бя в дев-стве на слу-же-ние ближ-ним.

Впо-след-ствии был еще слу-чай сва-тов-ства. Же-лая ви-деть сы-на же-на-тым, ро-ди-те-ли при-ис-ка-ли Ро-ди-о-ну Ни-ки-ти-чу в од-ном за-жи-точ-ном ку-пе-че-ском се-мей-стве ум-ную и кра-си-вую неве-сту. От-да-вая вся-кую спра-вед-ли-вость до-сто-ин-ствам неве-сты, Ро-ди-он Ни-ки-тич, од-на-ко, и сам то-му удив-ля-ясь, ни-ма-ло не рас-по-ла-гал-ся к ней серд-цем и ста-рал-ся на-про-тив вся-че-ски най-ти пре-пят-ствие это-му бра-ку. Через близ-ких зна-ко-мых от-кры-лась-та-ки при-чи-на, по ко-то-рой не рас-по-ла-га-лось серд-це Ро-ди-о-на Ни-ки-ти-ча сбли-зить-ся с неве-стой и её род-ны-ми. Ока-за-лось, что они втайне при-дер-жи-ва-лись ка-ко-го-то лже-уче-ния, от ко-то-ро-го неве-ста по за-кос-не-нию ни-как не хо-те-ла от-ка-зать-ся; Ро-ди-он Ни-ки-тич об-ра-до-вал-ся это-му об-сто-я-тель-ству как до-ста-точ-но-му по-во-ду по-кон-чить с этим сва-тов-ством. Та-ким об-ра-зом, ду-шев-ные вол-не-ния и ис-ку-ше-ния, обык-но-вен-но свя-зан-ные с по-доб-ным со-сто-я-ни-ем, не оста-лись безыз-вест-ны-ми и не ис-пы-тан-ны-ми для Ро-ди-о-на Ни-ки-ти-ча, и ко-гда ему на-ста-ло вре-мя всту-пить на выс-ший путь бла-го-уго-жде-ния Бо-гу, то он не ока-зал-ся по-доб-ным "но-ся-ще-му око-вы на ру-ках и на но-гах".

Слу-же-ние мис-си-о-нер-ское

В эти го-ды Са-ра-тов был на-вод-нен мно-же-ством рас-коль-ни-ков. Сек-ты враж-до-ва-ли меж-ду со-бой, схо-дясь толь-ко в од-ном: в нена-ви-сти к пра-во-слав-ным, ко-то-рых в срав-не-нии с ни-ми бы-ло мень-ше. Кро-ме то-го, мно-гие из пра-во-слав-ных, дол-го на-хо-дясь сре-ди рас-коль-ни-ков, пре-бы-ва-ли в со-сто-я-нии двое-ду-шия и со-мне-ния.

Имен-но в этот пе-ри-од Гос-подь от-крыл Ро-ди-о-ну но-вую воз-мож-ность для слу-же-ния лю-дям - слу-же-ние мис-си-о-нер-ское, апо-столь-ское, спо-соб-ство-вав-шее воз-вра-ще-нию в ло-но Ма-те-ри-Церк-ви мно-гих и мно-гих за-блуд-ших и по-ги-бель-но от-пав-ших от нее душ рас-коль-ни-ков. Из-вест-ный в Са-ра-тов-ской гу-бер-нии ста-рец Се-мен Кли-мыч по-со-ве-то-вал бла-го-че-сти-во-му юно-ше за-нять-ся со-бе-се-до-ва-ни-ем с рас-коль-ни-ка-ми с це-лью по-бу-дить их при-со-еди-нить-ся к Пра-во-слав-ной Церк-ви...

Ро-ди-он на-чал ве-сти бе-се-ды о ве-ре, ос-но-вы-ва-ясь един-ствен-но на Сло-ве Бо-жи-ем и на изъ-яс-не-ни-ях оно-го свя-ты-ми от-ца-ми Церк-ви. По-сте-пен-но он под-во-дил от-пав-ших от ис-тин-ной ве-ры к осо-зна-нию то-го, что, оспа-ри-вая Свя-щен-ное Пи-са-ние и свя-то-оте-че-ское тол-ко-ва-ние, они пре-вра-ща-лись в про-тив-ни-ков Хри-ста, Его слов и уче-ния, то есть в „ан-ти-хри-стов". Этот но-вый обо-рот, ко-то-рый при-ня-ли со-бе-се-до-ва-ния, при-вел в дви-же-ние рас-коль-ни-ков, оза-да-чил их и во мно-гом спо-соб-ство-вал убеж-де-нию в ис-тине. Рас-коль-ни-ки то и де-ло ли-бо са-ми при-хо-ди-ли к сво-им про-тив-ни-кам, ли-бо за-зы-ва-ли их к се-бе на бе-се-ды. Бу-ду-щий ста-рец стал с ни-ми за-ни-мать-ся мно-го и успеш-но...

Брат-ство, воз-глав-лен-ное Ро-ди-о-ном, ста-ло из-вест-но да-ле-ко за пре-де-ла-ми Са-ра-то-ва. Ви-дя, что Гос-подь бла-го-сло-вил на-чаль-ные тру-ды успе-ха-ми, прео-свя-щен-ный Иа-ков ис-про-сил у Свя-тей-ше-го Си-но-да доз-во-ле-ния учре-дить в сво-ей епар-хии мис-сию для об-ра-ще-ния рас-коль-ни-ков. Со-хра-ни-лись до-сто-вер-ные све-де-ния о том, что Ро-ди-он По-но-ма-рев был од-ним из са-мых рев-ност-ней-ших и де-я-тель-ней-ших мис-си-о-не-ров. Но, рас-ска-зы-вая впо-след-ствии в Оп-ти-ной пу-сты-ни об этом пе-ри-о-де са-ра-тов-ской жиз-ни, ста-рец Ила-ри-он свое лич-ное уча-стие в де-лах мис-сии все-гда остав-лял в те-ни, про-яв-ляя столь свой-ствен-ные ему скром-ность и сми-ре-ние.

Мо-на-хи луч-ше нас жи-вут

Так про-шло де-вять лет. „Хо-тя мы и бо-го-угод-но ста-ра-лись жить, - вспо-ми-нал отец Ила-ри-он в Оп-ти-ной пу-сты-ни, - и, ка-за-лось, буд-то и де-ла-ми бла-го-че-сти-вы-ми за-ни-ма-лись, но чув-ство-ва-лось мне, что мы все еще не так жи-вем, как бы сле-до-ва-ло, что мо-на-хи луч-ше нас жи-вут".

Ино-че-ская жизнь уже и в ран-ней юно-сти при-вле-ка-ла его, а те-перь, трид-ца-ти трех лет от ро-ду, он се-рьез-но за-дал-ся во-про-сом: не на-ста-ла ли для него по-ра всту-пить на этот путь. От-звук пер-вых впе-чат-ле-ний от дав-них па-лом-ни-честв к Ки-е-во-Пе-чер-ским свя-ты-ням по-ро-дил в ду-ше его же-ла-ние бли-же при-смот-реть-ся к мо-на-ше-ской жиз-ни и к мо-на-сты-рям. В те-че-ние де-вя-ти ме-ся-цев зна-ко-мил-ся он с за-ме-ча-тель-ны-ми рус-ски-ми оби-те-ля-ми: Са-ро-ва, Суз-да-ля, Ро-сто-ва Ве-ли-ко-го, Бе-ло-зер-ска, Тих-ви-на, по-бы-вал на Со-лов-ках, в По-ча-е-ве, на Ва-ла-а-ме, в Глин-ской и Пло-щан-ской пу-сты-нях. Имен-но в этих по-езд-ках Ро-ди-он по-лу-чил бла-го-сло-ве-ние непре-мен-но по-бы-вать у оп-тин-ских стар-цев Льва и Ма-ка-рия. Так впер-вые, через по-движ-ни-ков из дру-гих оби-те-лей, бы-ла зри-мо яв-ле-на Ро-ди-о-ну во-ля Бо-жия, на-прав-ля-ю-щая его сто-пы в Оп-ти-ну пу-стынь.

То, че-го ис-ка-ла ду-ша

При-е-хав в Оп-ти-ну, на-шел он в стар-цах Льве и Ма-ка-рии то, че-го ис-ка-ла ду-ша его. Отец Ма-ка-рий мно-го бе-се-до-вал с бу-ду-щим ино-ком, по-се-щал его в го-сти-ни-це, при-но-ся с со-бою ка-кую-ни-будь кни-гу для разъ-яс-не-ния пред-ло-жен-ных им во-про-сов.

Вер-нув-шись в Са-ра-тов и упра-вив-шись со все-ми мир-ски-ми де-ла-ми, он вско-ре сно-ва при-е-хал в Оп-ти-ну пу-стынь, чтобы всту-пить на труд-ный путь по-движ-ни-че-ской жиз-ни. Так, на трид-цать чет-вер-том го-ду от рож-де-ния, три-на-дца-то-го мар-та 1839 го-да, Ро-ди-он Про-мыс-лом Бо-жи-им был опре-де-лен на жи-тель-ство в Оп-тин-ский Иоан-но-Пред-те-чен-ский скит, в кел-лию по со-сед-ству с кел-ли-ей игу-ме-на Вар-ла-а-ма, толь-ко что при-быв-ше-го с Ва-ла-а-ма. На-ря-ду с ру-ко-вод-ством стар-цев и Ма-ка-рия об-рел Ро-ди-он в пер-вое же вре-мя скит-ской жиз-ни и еще од-но-го опыт-но-го на-став-ни-ка - ва-ла-ам-ско-го по-движ-ни-ка, ока-зав-ше-го бла-го-твор-ное вли-я-ние на ду-хов-ное пре-успе-я-ние но-во-на-чаль-но-го.

Ке-лей-ник стар-ца

Всту-пая в 1839 го-ду в долж-ность ски-то-на-чаль-ни-ка, пре-по-доб-ный Ма-ка-рий из-брал се-бе в ке-лей-ни-ки Ро-ди-о-на, ко-то-рый три-на-дца-то-го ав-гу-ста 1849 го-да был по-стри-жен в ман-тию и стал ино-ком Ила-ри-о-ном. Его мо-на-ше-ское имя "Ила-ри-он", озна-ча-ю-щее в пе-ре-во-де с гре-че-ско-го „ти-хий" и „ра-дост-ный", вы-яви-ло то глав-ное, что бы-ло свой-ствен-но это-му по-движ-ни-ку ве-ры и бла-го-че-стия: тихую, сми-рен-ную кро-тость серд-ца и по-сто-ян-ное пре-бы-ва-ние ду-ши в пас-халь-ной ра-до-сти о Вос-крес-шем Гос-по-де.

Долж-ность ке-лей-ни-ка, ко-то-рую ис-прав-лял отец Ила-ри-он в те-че-ние два-дца-ти лет, ста-ви-ла его в по-сто-ян-ное тес-ное об-ще-ние со стар-цем, что осо-бен-но бла-го-при-ят-ство-ва-ло до-сти-же-нию твер-до-го, проч-но-го, ис-пы-тан-но-го мно-ги-ми ис-ку-ше-ни-я-ми от-се-че-ния свое-во-лия. По ве-ре сво-ей отец Ила-ри-он мно-го поль-зо-вал-ся при-ме-ром бо-го-угод-ной жиз-ни стар-ца Ма-ка-рия, ис-пол-нен-ной люб-ви, сми-ре-ния, кро-то-сти и про-сто-ты.

На-сколь-ко ве-ли-ка бы-ла пре-дан-ность от-ца Ила-ри-о-на сво-е-му стар-цу, сви-де-тель-ству-ет од-но про-ис-ше-ствие. Од-на-жды пре-по-доб-ный Ма-ка-рий от-лу-чил-ся из оби-те-ли для по-се-ще-ния ду-хов-ных де-тей сво-их. В пу-ти эки-паж опро-ки-нул-ся в ров, и ста-рец по-лу-чил вы-ви-хи и силь-ные уши-бы, о чем и бы-ло со-об-ще-но в Оп-ти-ну пу-стынь. В это вре-мя отец Ила-ри-он был тя-же-ло бо-лен. Од-на-ко, по-лу-чив это из-ве-стие, он немед-лен-но, за-быв соб-ствен-ное бо-лез-нен-ное со-сто-я-ние, по-спе-шил с вра-чом к сво-е-му ду-хов-но-му от-цу, про-ехав око-ло трех-сот верст на пе-ре-клад-ных по пло-хой осен-ней до-ро-ге.

Неувя-да-е-мый плод по-слу-ша-ния и люб-ви

Бы-ло у ино-ка Ила-ри-о-на и еще од-но по-слу-ша-ние - са-до-вод-ство и цве-то-вод-ство. По-сле пра-ви-ла, на за-ре, ко-гда вся бра-тия уже разо-шлась по кел-ли-ям, у ино-ка Ила-ри-о-на в са-ду шла ра-бо-та: он при-ви-вал де-ре-вья, об-ма-зы-вал яб-ло-ни, са-жал цве-ты. Лю-би-те-лям цве-то-вод-ства бы-ло чем по-лю-бо-вать-ся, по-се-щая скит, по-кры-тый бла-го-уха-ю-щи-ми цвет-ни-ка-ми, - труд-но бы-ло по-ве-рить, что все это де-ло усер-дия од-но-го че-ло-ве-ка, неувя-да-е-мый плод по-слу-ша-ния и люб-ви к сво-е-му на-став-ни-ку...

Жизнь, пол-ная тру-дов

В 1853 го-ду от-ца Ила-ри-о-на ру-ко-по-ло-жи-ли в иеро-ди-а-ко-на. Бу-дучи диа-ко-ном, вре-мя, на-зна-чен-ное для от-ды-ха и сна, отец Ила-ри-он упо-треб-лял пре-иму-ще-ствен-но для чте-ния оте-че-ских пи-са-ний. Для сна он до са-мой сво-ей кон-чи-ны от-во-дил не бо-лее че-ты-рех ча-сов в сут-ки. По бла-го-сло-ве-нию стар-ца, отец Ила-ри-он за-вел до-маш-нюю ап-теч-ку и за-ни-мал-ся ле-че-ни-ем бра-тии оби-те-ли и ски-та, для че-го ха-жи-вал к боль-ным и ча-сто ис-пол-нял де-ло фельд-ше-ра. Позд-ней осе-нью и зи-мой он за-ни-мал-ся еще и ло-жеч-ным ру-ко-де-ли-ем...

На-ча-ло стар-че-ства

Ста-рец Ма-ка-рий до кон-чи-ны сво-ей дер-жал от-ца Ила-ри-о-на в те-ни, и тот не имел яв-ных ду-хов-ных де-тей, хо-тя неко-то-рые из чад еще при жиз-ни стар-ца и по его во-ле неглас-но ис-по-ве-до-ва-лись у от-ца Ила-ри-о-на. Это бы-ло на-ча-лом его ду-хов-ни-че-ско-го пу-ти, обла-го-де-тель-ство-ван-но-го пре-ем-ствен-но-стью стар-че-ства. Со-кро-вен-но, в ти-ши ски-та, вда-ли от ми-ра се-го, со-вер-ша-лось воз-рас-та-ние сми-рен-но-го ино-ка в му-жа вы-со-кой ме-ры ду-хов-ной, спо-соб-но-го ру-ко-во-дить и дру-ги-ми.

Внеш-няя тру-до-вая жизнь от-ца Ила-ри-о-на бы-ла вид-на для всех, тру-ды же его и пре-успе-я-ние во внут-рен-нем де-ла-нии со-вер-шен-но невоз-мож-но бы-ло оце-нить, на-столь-ко они бы-ли при-кро-вен-ны. Од-на-ко тру-ды эти име-ли вни-ма-тель-но-го и опыт-но-го це-ни-те-ля: их ви-де-ло про-све-щен-ное ду-хов-ным ра-зу-мом око муд-ро-го на-став-ни-ка, стар-ца Ма-ка-рия. Он пе-ре-дал в по-след-ние дни сво-ей пред-смерт-ной бо-лез-ни от-цу Ила-ри-о-ну, став-ше-му два-дцать пер-во-го ап-ре-ля 1857 го-да иеро-мо-на-хом, про-дол-же-ние сво-ей стар-че-ской де-я-тель-но-сти, и вру-чил его ду-хов-но-му ру-ко-во-ди-тель-ству мно-гих сво-их ду-хов-ных де-тей.

Не оставь игу-ме-ний!

На во-про-ше-ния белев-ской игу-ме-нии Пав-ли-ны: „На ко-го вы нас остав-ля-е-те, ба-тюш-ка?" - ста-рец Ма-ка-рий ука-зал на пре-по-доб-ных от-цов Ила-ри-о-на и и тут же по-звал от-ца Ила-ри-о-на из дру-гой ком-нат-ки, ска-зав: „Не оставь игу-ме-ний!" На сло-ва от-ца Ила-ри-о-на: „Ба-тюш-ка, я недо-сто-ин и сам ни-че-го не знаю", ста-рец от-ве-чал ему: „Не оставь ее!" Мать игу-ме-ния по-кло-ни-лась от-цу Ила-ри-о-ну в но-ги. Уже по-сле смер-ти стар-ца Ма-ка-рия, вось-мо-го ап-ре-ля 1863 го-да, отец Ила-ри-он всту-пил в долж-ность ски-то-на-чаль-ни-ка и ду-хов-ни-ка оби-те-ли.

Тот-час по кон-чине стар-ца ду-хов-но-му ру-ко-вод-ству от-ца Ила-ри-о-на пре-да-ли се-бя, кро-ме белев-ской игу-ме-нии Пав-ли-ны с боль-шею ча-стию се-стер ее оби-те-ли, еще несколь-ко бли-жай-ших уче-ниц по-кой-но-го стар-ца, сест-ры Сев-ско-го мо-на-сты-ря, сре-ди ко-то-рых бы-ли и пле-мян-ни-цы от-ца Ма-ка-рия. Ча-да-ми его ста-ли так-же ве-ли-ко-луц-кая игу-ме-ния мать Пал-ла-дия со мно-ги-ми сест-ра-ми, на-сто-я-тель-ни-ца Ка-шир-ской об-щи-ны мать Ма-ка-рия с сест-ра-ми, ве-ли-ко-устюж-ская игу-ме-ния мать На-за-ре-та со мно-ги-ми сест-ра-ми и неко-то-рые иные.

Из мир-ских лиц, пре-дав-ших се-бя ду-хов-но-му ру-ко-вод-ству от-ца Ила-ри-о-на, сле-ду-ет упо-мя-нуть и пре-дан-ную ду-хов-ную дочь по-кой-но-го стар-ца Ма-ка-рия, бла-го-тво-ри-тель-ни-цу На-та-лью Пет-ров-ну Ки-ре-ев-скую.

До-стой-ный про-дол-жа-тель оп-тин-ских тра-ди-ций стар-че-ства

Ста-рец Ила-ри-он стал до-стой-ным про-дол-жа-те-лем свя-щен-ных оп-тин-ских тра-ди-ций стар-че-ства. Ви-ди-мым об-ра-зом и есте-ствен-ным сво-им по-ряд-ком на-ча-лом стар-че-ства яв-ля-ет-ся ду-хов-ни-че-ство, ко-то-рое в Оп-ти-ной не огра-ни-чи-ва-лось ис-по-ве-дью, но со-еди-ня-лось с от-кро-ве-ни-ем по-мыс-лов. Дол-го про-быв бли-жай-шим уче-ни-ком стар-ца Ма-ка-рия, отец Ила-ри-он, став ски-то-на-чаль-ни-ком и ду-хов-ни-ком, ста-рал-ся и по управ-ле-нию, и по ду-хов-ни-че-ству под-дер-жи-вать те по-ряд-ки, ко-то-рые бы-ли за-ве-де-ны его до-ро-гим учи-те-лем.

Пять раз в го-ду (то есть по еди-но-жды в по-сты, Ве-ли-ким по-стом два-жды) со-вер-ша-лась им ис-по-ведь всем от-но-сив-шим-ся к нему бра-ти-ям; ис-по-ведь не об-щая, а с по-дроб-ным опро-сом каж-до-го ис-по-ве-ды-ва-ю-ще-го-ся о всем ка-са-ю-щем-ся до его внут-рен-ней жиз-ни и устро-е-ния. Каж-дый по сво-ей нуж-де по-лу-чал при этом на-став-ле-ние для даль-ней-шей де-я-тель-но-сти.

Несмот-ря на та-кой труд, ста-рец все-та-ки вы-ста-и-вал все цер-ков-ные служ-бы, как из-вест-но, осо-бен-но про-дол-жи-тель-ные на пер-вой и седь-мой сед-ми-цах Ве-ли-ко-го по-ста. За-тем на-чи-на-лась ис-по-ведь жен-щин в хи-бар-ке: се-стер мо-на-стыр-ско-го скот-но-го дво-ра, мо-на-хинь или ми-рян. Муж-чи-ны ис-по-ве-до-ва-лись им осо-бо в при-ем-ной его кел-лии. Ис-по-ведь ча-сто про-дол-жа-лась до чте-ния пра-ви-ла на сон гря-ду-щий. По суб-бо-там и пред празд-ни-ка-ми при-хо-ди-ли для ис-по-ве-ди чред-ные слу-жа-щие - иеро-мо-на-хи и иеро-ди-а-ко-ны.

Кро-ме ис-по-ве-ди в по-сты, бы-ва-ла ис-по-ведь и во вся-кое дру-гое вре-мя всем при-бы-ва-ю-щим и же-лав-шим оной по-се-ти-те-лям и бо-го-моль-цам, ка-ко-вых бы-ва-ло мно-го, и ни-ко-му и ни в ка-кое вре-мя у стар-ца от-ка-за не бы-ло.

Пре-иму-ще-ствен-но по-сле ве-чер-ней тра-пезы, а стар-шие мо-на-хи или имев-шие осо-бен-ную нуж-ду и во вся-кое вре-мя (а мно-гие по-чти еже-днев-но) при-хо-ди-ли к стар-цу для очи-ще-ния со-ве-сти от-кро-ве-ни-ем по-мыс-лов, по-ка-я-ни-ем и для по-лу-че-ния се-бе от стар-ца в ру-ко-вод-ство на-став-ле-ний и со-ве-та со-об-раз-но с устро-е-ни-ем каж-до-го.

Осо-бен-но-стью стар-че-ско-го сло-ва от-ца Ила-ри-о-на бы-ло то, что ста-рец го-во-рил боль-шею ча-стью не от се-бя, а при-во-дил сло-ва и при-ме-ры из Свя-щен-но-го Пи-са-ния или при-по-ми-нал, что в по-доб-ных слу-ча-ях го-ва-ри-вал, со-ве-то-вал или при-ка-зы-вал ба-тюш-ка отец Ма-ка-рий. Сло-ва на-став-ле-ний стар-ца Ила-ри-о-на бы-ли крат-ки, яс-ны, про-сты, и име-ли си-лу убе-ди-тель-но-сти, по-то-му что он сам пер-вый ис-пол-нял то, что со-ве-то-вал бра-тии, и сам уже опыт-но по-бы-вал в раз-лич-ных слу-ча-ях, о ко-то-рых при-хо-ди-лось на-став-лять бра-тию.

В сми-рен-ном воз-дер-жа-нии от соб-ствен-ных суж-де-ний и мне-ний, в по-сто-ян-ном об-ра-ще-нии к ав-то-ри-те-ту сво-е-го стар-ца и учи-те-ля пре-по-доб-ный Ила-ри-он вслед за стар-цем Ма-ка-ри-ем про-кла-ды-ва-ет путь для тра-ди-ции оп-тин-ско-го уче-ни-че-ства и по-слуш-ни-че-ства, на фун-да-мен-те ко-то-рых толь-ко и мо-жет сто-ять стар-че-ство. Впо-след-ствии на этом пу-ти осо-бен-но под-ви-зал-ся сми-рен-ней-ший уче-ник пре-по-доб-но-го Ам-вро-сия - ста-рец .

Вот кар-ти-на та-кой ис-по-ве-ди

В пе-ред-нем уг-лу хи-бар-ки, пред ико-на-ми Хри-ста Спа-си-те-ля и свя-то-го апо-сто-ла Пет-ра, ви-се-ла лам-пад-ка и сто-ял ана-лой с кре-стом, ис-по-вед-ной книж-кой и епи-тра-хи-лью, чтобы же-ла-ю-щие мог-ли тот-час же при-сту-пить к ис-по-ве-ди. Мно-гие из по-се-ти-те-лей для то-го и яв-ля-лись в оби-тель, чтобы пе-ре-дать стар-цу от-цу Ила-ри-о-ну о сво-их ду-хов-ных нуж-дах, как опыт-но-му на-став-ни-ку. По-сле обыч-ных при-вет-ствий ста-рец ис-кус-ны-ми во-про-са-ми вы-зы-вал от-кро-вен-ное объ-яс-не-ние по-се-ти-те-ля о це-ли его по-се-ще-ния и со-став-лял се-бе по-ня-тие о его ду-шев-ном со-сто-я-нии. Ко-гда на-хо-дил нуж-ным, пред-ла-гал по-се-ти-те-лю под-го-то-вить-ся к очи-ще-нию сво-ей со-ве-сти ис-по-ве-до-ва-ни-ем, на-зна-чая для это-го не ме-нее трех дней. Сле-до-ва-ло пе-ре-смот-реть всю свою преж-нюю жизнь с се-ми-лет-не-го воз-рас-та, при-пом-нить и отыс-кать в се-бе пре-иму-ще-ствен-но за-бы-тые гре-хи, в ко-то-рых не бы-ло при-не-се-но по-ка-я-ние и в ко-то-рых ча-сто и та-и-лась при-чи-на ду-шев-ной бо-лез-ни. Ес-ли же по-се-ти-тель по-че-му-ли-бо не до-сти-гал это-го, то ста-рец сам на ис-по-ве-ди ис-кус-ны-ми во-про-са-ми уяс-нял, в чем де-ло, вы-зы-вал по-се-ти-те-ля на вос-по-ми-на-ние о нерас-ка-ян-ном гре-хе, по невни-ма-нию об-ра-тив-шем-ся в на-вык.

Мож-но ска-зать, упо-треб-ляя вы-ра-же-ние Глин-ско-го схи-ар-хи-манд-ри-та от-ца , что пре-по-доб-ный Ила-ри-он "об-ла-дал мо-лит-вен-ным да-ром так воз-дей-ство-вать на че-ло-ве-ка, что тот, чув-ствуя неви-ди-мое при-сут-ствие Все-мо-гу-ще-го Гос-по-да, со всей от-кро-вен-но-стью ис-по-ве-до-вал стар-цу са-мые по-та-ен-ные дви-же-ния сво-е-го серд-ца".

Воз-бу-див со-зна-ние и со-кру-ше-ние о гре-хах, ста-рец ино-гда, по сте-пе-ни и важ-но-сти их, на-ла-гал на ка-ю-щих-ся епи-ти-мии, со-об-ра-зу-ясь с ро-дом жиз-ни, зва-ни-ем, со-сто-я-ни-ем, за-ня-ти-я-ми, здо-ро-вьем, ле-та-ми. При-чем тре-бо-вал, чтобы ка-ю-щий-ся ис-пол-нял ее в точ-но-сти и неопу-сти-тель-но. Епи-ти-мия со-сто-я-ла из мо-литв, По-ка-ян-но-го ка-но-на, чте-ния ка-физм, по-кло-нов, раз-да-чи ми-ло-сты-ни, в про-ще-нии обид и оскорб-ле-ний, при-ми-ре-нии с оби-дев-ши-ми, воз-вра-ще-нии дол-гов или непра-виль-но при-сво-ен-но-го, остав-ле-нии непри-лич-ных для хри-сти-а-ни-на на-вы-ков, за-бав и удо-воль-ствий, празд-но-го вре-мя-пре-про-вож-де-ния. Вот кар-ти-на та-кой ис-по-ве-ди. По окон-ча-нии ис-по-ве-ди отец Ила-ри-он до-пус-кал по-ка-яв-ше-го-ся к при-ня-тию Свя-тых Та-ин. Мно-гие, по-лу-чив на ис-по-ве-ди от стар-ца ощу-ти-тель-ную поль-зу ду-шев-ную, про-дол-жа-ли и по-сле жить по на-став-ле-ни-ям стар-ца, ис-прав-ля-лись от ду-шев-ных неду-гов и жи-ли за мо-лит-ва-ми стар-ца бла-го-че-сти-во и бла-го-по-луч-но и име-ли его уже сво-им по-сто-ян-ным ду-хов-ни-ком и на-став-ни-ком.

Ду-хов-ные да-ры стар-ца Ила-ри-о-на

Дар ис-це-ле-ния

Дар ис-це-ле-ния ду-шев-ных неду-гов, ко-то-рым на-де-лил Гос-подь всех пре-по-доб-ных оп-тин-ских стар-цев, в пол-ной ме-ре усво-ен был и пре-по-доб-ным Ила-ри-о-ном. Раз-лич-ные при-чи-ны этих бо-лез-ней ста-рец рас-по-зна-вал не толь-ко через рас-спро-сы страж-ду-щих, но и ины-ми, од-но-му ему ве-до-мы-ми пу-тя-ми, и вы-но-сил свое за-клю-че-ние. Непри-ми-ри-мая враж-да, раз-до-ры се-мей-ные, тяж-кие нерас-ка-ян-ные гре-хи ча-ще все-го бы-ли при-чи-на-ми за-боле-ва-ний, а по-то-му и вра-че-вал ста-рец бо-ля-щих, при по-мо-щи Бо-жи-ей, бла-го-да-тию Та-ин-ства По-ка-я-ния, на дом же да-вал им бо-го-яв-лен-скую во-ду, арт-ос и мас-ло от лам-па-док, го-рев-ших на мо-гил-ках по-чив-ших пре-по-доб-ных стар-цев и Ма-ка-рия.

Дар стар-ца ис-це-ле-ния ду-шев-ных и те-лес-ных неду-гов наи-бо-лее зри-мо про-яв-лял-ся имен-но то-гда, ко-гда оба ро-да неду-гов бы-ли вза-и-мо-свя-за-ны; за-боле-ва-ние воз-ни-ка-ло, как сей-час го-во-рит-ся, "на нерв-ной поч-ве", и, на-ко-нец, са-мо это нерв-но-ду-шев-ное рас-строй-ство яв-ля-лось по-след-стви-ем укло-не-ния от во-ли Бо-жи-ей и за-по-ве-дей Его. Здесь про-яв-ля-лось да-ро-ва-ние пре-по-доб-но-го Ила-ри-о-на узна-вать ис-тин-ную ду-хов-ную при-чи-ну бо-лез-ни. Дей-ство-вал здесь и дар рас-суж-де-ния...

Луч-шее ле-кар-ство от неду-гов ду-шев-ных

Мно-го при-во-ди-ли к стар-цу стра-да-ю-щих нерв-ны-ми и ду-шев-ны-ми бо-лез-ня-ми, ко-то-рых обыч-но на-зы-ва-ют пор-че-ны-ми. Ста-рец о. Ила-ри-он был твер-до убеж-ден, что пол-ное ис-крен-нее по-ка-я-ние, все-про-ще-ние оби-дев-ших и при-ми-ре-ние со враж-ду-ю-щи-ми есть луч-шее ле-кар-ство от неду-гов ду-шев-ных. Ста-рец ука-зы-вал боль-ным не мни-мую, а дей-стви-тель-но най-ден-ную им при-чи-ну их бо-лез-ни и при-во-дил к со-зна-нию, рас-ка-я-нию и со-кру-ше-нию о сво-их гре-хах. Ес-ли боль-ные ука-зы-ва-ли на ко-го-ли-бо как на при-чи-ну сво-ей бо-лез-ни, что ча-сто бы-ва-ло с нерв-ны-ми боль-ны-ми, то о. Ила-ри-он со-ве-то-вал то-гда ис-про-сить у то-го ли-ца про-ще-ния, ес-ли оно жи-во, а ес-ли скон-ча-лось, то при-ми-рить-ся с ним, от-слу-жить на его мо-ги-ле па-ни-хи-ду о его упо-ко-е-нии, по-да-вать о по-ми-но-ве-нии на про-ско-ми-ди-ях и до-ма за него мо-лить-ся, при-не-сти по-ка-я-ние, при-нять епи-ти-мию и по-ло-жить на-ча-ло доб-ро-де-тель-ной жиз-ни.

Ис-це-ле-ние от неду-га неве-рия

Меж-ду про-чим, в то вре-мя к бо-лез-ням ду-шев-ным от-но-си-ли и недуг, ко-то-рый уже в XX ве-ке ста-ли рас-смат-ри-вать как "пра-во лич-но-сти иметь свои убеж-де-ния" - неве-рие в Бо-га, ате-изм. Пре-по-доб-ный ста-рец Ила-ри-он вра-че-вал эту нрав-ствен-ную бо-лезнь, и по-то-му ныне так важ-на нам его по-мощь свы-ше. Вот при-мер ис-це-ле-ния от неду-га неве-рия:

Сту-дент Мос-ков-ско-го уни-вер-си-те-та, туль-ский по-ме-щик А. П. А. до-шел по-чти до пол-но-го неве-рия в Бо-га. Бу-дучи про-ез-дом в оби-те-ли, он имел про-дол-жи-тель-ные бе-се-ды со стар-цем. Пол-ные ис-крен-не-го уча-стия и ду-шев-ной доб-ро-ты сло-ва стар-ца по-дей-ство-ва-ли на мо-ло-до-го че-ло-ве-ка. Он со-гла-сил-ся при-знать свои за-блуж-де-ния, про-вел по пред-ло-же-нию стар-ца в оби-те-ли несколь-ко дней, ис-по-ве-дал-ся, при-нес по-ка-я-ние, спо-до-бил-ся при-нять Свя-тых Та-ин, к че-му пред тем уже несколь-ко лет не при-сту-пал, и по-ехал в Моск-ву ве-ру-ю-щим и бла-го-че-сти-вым хри-сти-а-ни-ном.

Весь мир не сто-ит од-ной ду-ши!

Лю-бовь стар-ца к страж-ду-щим бы-ла без-гра-нич-на. Как-то по-па-ла к пре-по-доб-но-му Ила-ри-о-ну на ис-по-ведь упор-ней-шая ду-шев-но-боль-ная, ис-то-чав-шая на него гру-бую непри-стой-ную брань. Не об-ра-щая на это вни-ма-ния, ба-тюш-ка все же до-бил-ся, чтобы она при-шла в пол-ное со-зна-ние и по-ка-я-лась в том гре-хе, за ко-то-рый так силь-но страж-дет. „Вы бы ее, ба-тюш-ка, оста-ви-ли, коль она та-кая", - за-ме-тил кто-то, на что ста-рец от-ве-тил: „А у нее ведь ду-ша та-кая же, как и у нас с то-бой. Весь мир не сто-ит од-ной ду-ши!"

Со-вер-шен-ное ис-це-ле-ние

Од-на со-ро-ка-лет-няя кре-стьян-ка Одо-ев-ско-го уез-да, ча-сто по-се-щав-шая оби-тель, са-ма рас-ска-зы-ва-ла, что в про-дол-же-ние мно-гих лет силь-но стра-да-ла при-пад-ка-ми, со-про-вож-дав-ши-ми-ся су-до-ро-га-ми, кри-ком на раз-ные го-ло-са. В со-сто-я-нии при-пад-ка она неисто-во кри-ча-ла, бра-ни-лась и об-на-ру-жи-ва-ла та-кую неесте-ствен-ную си-лу, что несколь-ко муж-чин не мог-ли удер-жать ее. Мно-го на-слы-шав-шись о стар-це Ил-ла-ри-оне, она об-ра-ти-лась к нему за по-мо-щью. Как все-гда, так и в этом слу-чае ста-рец ис-по-ве-дал ее во всех гре-хах, осо-бен-но нерас-ка-ян-ных, и вот бла-го-дат-ною си-лою Та-ин-ства По-ка-я-ния она по-лу-чи-ла чрез стар-ца со-вер-шен-ное ис-це-ле-ние. При-пад-ки не воз-вра-ща-лись, и она ста-ла здо-ро-ва и по-кой-на, глу-бо-ко при-зна-тель-на за по-лу-чен-ную по-мощь. Она жи-ва бы-ла еще в 1877 го-ду и лич-но из-вест-на мно-гим бра-ти-ям.

Те-перь те-бя пре-сле-до-вать и вя-зать не бу-дут

Туль-ской гу-бер-нии, Бо-го-ро-диц-ко-го уез-да, ку-пец 35 лет, непью-щий, - бо-лее го-да стра-дал ду-шев-ною бо-лез-нью: ему пред-став-ля-лось, что все на-сме-ха-ют-ся над ним и над его дей-стви-я-ми, и что ка-кие-то незна-ко-мые ему лю-ди, ку-да бы он ни по-шел, пре-сле-ду-ют его и на-ме-ре-ва-ют-ся ли-шить его жиз-ни. Эти мыс-ли ни днем, ни но-чью не да-ва-ли ему по-коя, и он несколь-ко уже раз при-хо-дил к мыс-ли о са-мо-убий-стве и тем са-мым на-во-дил страх на все свое се-мей-ство. По убеж-де-нию ма-те-ри ку-пец при-е-хал в оби-тель и объ-яс-нил свое по-ло-же-ние стар-цу от-цу Ил-ла-ри-о-ну. Ста-рец несколь-ко раз по-дол-гу с ним за-ни-мал-ся, и на-шел у него за-та-ен-ный грех, ко-то-рый он не объ-яс-нил свя-щен-ни-ку, со-мне-ва-ясь в про-ще-нии его. Ста-рец убе-дил его, что нет гре-ха, ко-то-рый бы не про-ща-ло че-ло-ве-ко-лю-бие Бо-жие, ес-ли в нем ка-ют-ся, - и он на ис-по-ве-ди при-нес в нём по-ка-я-ние, и, по-лу-чив раз-ре-ше-ние, удо-сто-ен был При-ча-ще-ния Свя-тых Та-ин. При про-ща-нии ста-рец ска-зал ему: "Ну, по-ез-жай с Бо-гом, те-перь те-бя пре-сле-до-вать и вя-зать не бу-дут". Так дей-стви-тель-но и бы-ло: ку-пец со-вер-шен-но вы-здо-ро-вел от сво-е-го му-чи-тель-но-го неду-га.

Ис-про-сить у от-ца про-ще-ния

Один мо-ло-дой ку-пец го-да два был одер-жим ма-ни-ей пре-сле-до-ва-ния, до-во-див-шей его до безу-мия. Он из-бе-гал лю-дей, бро-дил с блуж-да-ю-щим взо-ром, про-из-но-ся бес-смыс-лен-ные сло-ва. Ста-рец Ила-ри-он дол-го за-ни-мал-ся с ним и из рас-спро-сов до-знал, что глав-ная при-чи-на бо-лез-ни его бы-ла враж-да и непо-кор-ность от-цу, ко-то-рую он та-ил в сво-ем серд-це. Ба-тюш-ка дол-го убеж-дал его оста-вить зло-бу и ис-про-сить у от-ца про-ще-ния, до-ка-зы-вая, что толь-ко по-сле это-го он мо-жет на-де-ять-ся на по-мощь Бо-жию и из-ба-вить-ся от бо-лез-ни. На-ко-нец, упор-ство его бы-ло муд-ро увра-че-ва-но, ду-ша очи-сти-лась по-ка-я-ни-ем, и мир во-дво-рил-ся в ней.

Не упу-стить ду-шу, ищу-щую спа-се-ния, без воз-мож-ной по-мо-щи

Со-хра-ни-лось тро-га-тель-ное по-вест-во-ва-ние о по-слуш-ни-це Белев-ско-го мо-на-сты-ря Ма-рии, ушед-шей в Моск-ву и там за-болев-шей нерв-ны-ми при-пад-ка-ми. Ста-рец пред-ска-зал ее воз-вра-ще-ние в оби-тель, что и со-сто-я-лось в 1871 го-ду. Отец Ила-ри-он с лю-бо-вью при-нял ее на ис-по-ведь и, ко-гда с ней опять слу-чил-ся при-па-док, по-за-бо-тил-ся по его окон-ча-нии са-мым по-дроб-ным об-ра-зом ис-по-ве-дать боль-ную. По окон-ча-нии ис-по-ве-ди уте-шал ее как ди-тя, дал ей свои чет-ки, сво-е-го слу-же-ния просфо-ру, свя-той во-ды и арт-ос. Во-ду бла-го-сло-вил ей пить при по-яв-ле-нии при-пад-ка. От-пус-кая боль-ную, бла-го-сло-вил ее и ска-зал: "Бла-го-да-ри Бо-га, те-перь бу-дешь ты жи-ва, а еже-ли бы да-же при-шлось и уме-реть, - ми-ло-стив Гос-подь! бу-ди Его Свя-тая во-ля! Помни же, что луч-ше быть уче-ни-ком уче-ни-ка, неже-ли жить, по-ла-га-ясь на свой ра-зум и по сво-ей во-ле", - и, об-ра-ща-ясь к со-про-вож-дав-шим ее сест-рам, при-ка-зал, чтобы не остав-ля-ли боль-ную.

По ухо-де боль-ной ста-рец очень был уте-шен тем, что боль-ная мог-ла при-не-сти чи-сто-сер-деч-ное по-ка-я-ние, и го-во-рил: "Сест-ры хо-тя и ду-ма-ют, что она не так опас-на, но Бог зна-ет? и здо-ро-вые ино-гда уми-ра-ют, а боль-ная, да еще в та-ком стра-даль-че-ском по-ло-же-нии, тем бо-лее небез-опас-на. Мы не зна-ем, что с на-ми мо-жет слу-чить-ся и в сле-ду-ю-щую ночь или зав-тра. Что толь-ко мож-но бы-ло сде-лать, чтобы по-мочь бед-ной - все сде-ла-но. В по-доб-ных слу-ча-ях не долж-но от-кла-ды-вать, а поль-зо-вать-ся каж-дою ми-ну-той, чтобы не упу-стить ду-шу, ищу-щую спа-се-ния, без воз-мож-ной по-мо-щи".

Воз-вра-ща-ясь в го-сти-ни-цу, боль-ная го-во-ри-ла сест-рам: "Дру-ги мои! Как у ме-ня те-перь лег-ко на ду-ше, дав-но не ощу-ща-ло мое греш-ное серд-це та-ко-го от-рад-но-го спо-кой-ствия ду-ха и та-ко-го необъ-яс-ни-мо-го чув-ства, ка-кое я вы-нес-ла от ба-тюш-ки. Сла-ва Бо-гу за все!" Она по-про-си-ла за-све-тить лам-пад-ку, вы-пи-ла свя-той во-ды, взя-ла чет-ки, по-лу-чен-ные ею от стар-ца, и лег-ла на кой-ку, пе-ре-кре-стив-ши се-бя и ее крест-ным зна-ме-ни-ем. Сест-ры оста-ви-ли боль-ную и по-шли ужи-нать. По-ужи-нав и по-го-во-рив меж-ду со-бою о той уте-ши-тель-ной пе-ре-мене, ко-то-рая в этот ве-чер про-изо-шла в со-сто-я-нии боль-ной, они воз-вра-ти-лись к ней, чтобы вме-сте чи-тать пра-ви-ло на сон гря-ду-щим - но на-шли Ма-рию уже уснув-шей веч-ным сном.

Узнав о кон-чине ее, ста-рец ска-зал: «Это нуж-но бы-ло ожи-дать, по-то-му я и не ре-шил-ся вче-ра оста-вить ее без ис-по-ве-ди». Несо-мнен-но, что стар-цу мно-гое от-кры-ва-лось как из-ве-ще-ние свы-ше. И эта ис-то-рия - пря-мое под-твер-жде-ние то-му.

По мо-лит-ве по-лу-чил из-ве-ще-ние

Од-на по-ме-щи-ца стра-да-ла се-рьез-ным внут-рен-ним рас-строй-ством. В Москве ее бо-лезнь при-зна-ли очень опас-ною, труд-но или по-чти неиз-ле-чи-мою, так как бы-ла она за-пу-ще-на, и по-ме-щи-ца воз-вра-ти-лась из Моск-вы в труд-ном по-ло-же-нии. В на-ча-ле ав-гу-ста 1871 го-да она по-еха-ла в Ки-ев, чтобы ле-чить-ся там у из-вест-но-го док-то-ра. Стар-цу вы-ра-зи-ли опа-се-ние от-но-си-тель-но неис-це-ли-мо-сти и ве-ро-ят-но-сти пло-хо-го ис-хо-да ее бо-лез-ни. Ста-рец не от-вер-гал эти опа-се-ния, был, на-про-тив, как бы тре-во-жен и сам раз-де-лял их. Но, уда-лив-шись за-тем из сво-ей при-ем-ной в спаль-ную кел-лию и про-быв в ней в уда-ле-нии око-ло чет-вер-ти ча-са, ста-рец сно-ва воз-вра-тил-ся в при-ем-ную и уже стал по-ло-жи-тель-но го-во-рить в том смыс-ле, что бо-лезнь ее прой-дет. Оче-вид-но, ста-рец в спальне по мо-лит-ве по-лу-чил из-ве-ще-ние о бла-го-по-луч-ном ис-хо-де ее бо-лез-ни. Дей-стви-тель-но, по-ме-щи-ца по-сле ки-ев-ско-го ле-че-ния со-всем опра-ви-лась.

Дар про-зор-ли-во-сти и ви-де-ния че-ло-ве-че-ской ду-ши

Пре-по-доб-но-му Ила-ри-о-ну был при-сущ и дар про-зор-ли-во-сти, несмот-ря на то, что вслед-ствие глу-бо-ко-го сми-рен-но-муд-рия стар-ца, ему уда-ва-лось - и, в об-щем, уда-лось - скрыть сей дар от боль-шин-ства лю-дей. Он, как и дру-гие ве-ли-кие оп-тин-ские стар-цы, при-кры-вал свою про-зор-ли-вость и дар ви-де-ния че-ло-ве-че-ской ду-ши как бы про-сто рас-су-ди-тель-но-стью: но во-ля Бо-жия в сло-вах стар-ца от-кры-ва-лась через по-след-ствия ис-пол-не-ния или неис-пол-не-ния его стар-че-ско-го со-ве-та, бла-го-сло-ве-ния или за-по-ве-ди.

Его ду-хов-ный сын пи-сал в пись-ме: «Еще раз по-вто-рю, что муд-рость ба-тюш-ки ве-ли-кая бы-ла; хо-тя го-во-рил он очень ма-ло, но сло-ва его име-ли мо-гу-чую свя-тую си-лу; по-лу-чая от него ка-кое-ни-будь обык-но-вен-ное, ка-жет-ся, на-став-ле-ние, чув-ству-ешь в се-бе силь-ней-шее же-ла-ние ис-пол-нить его сло-во, и страш-но бы-ва-ло по-ду-мать: от-че-го? да за-чем? но раз услы-шишь от него, и не име-ешь ду-ха на-чать рас-суж-дать. Зна-ние серд-ца че-ло-ве-че-ско-го у него бы-ло та-кое, что нель-зя бы-ва-ло не изум-лять-ся".

Смот-ри же - те-перь не же-нись

В жиз-не-опи-са-нии стар-ца За-ха-рии (Зо-си-мы), схи-ар-хи-манд-ри-та Тро-и-це-Сер-ги-е-вой Лав-ры, со-став-лен-ном од-ной из его ду-хов-ных до-че-рей, есть да-же та-кая гла-ва: "Про-зор-ли-вый Ила-ри-он (Оп-тин-ский)". "За-ха-рия по-бы-вал и в ке-ллии про-зор-ли-во-го стар-ца Ила-ри-о-на. Ко-гда он по-до-шел к его кел-лии, то про се-бя, со-всем неслыш-но со-тво-рил мо-лит-ву Иису-со-ву. "Аминь", - от-вет-ство-вал через за-кры-тую дверь ста-рец. Дверь от-во-ри-лась, и он ра-душ-но и лас-ко-во при-нял За-ха-рию. И ска-зал ему ста-рец, со-всем не зная его и не имея по-ня-тия о его жиз-ни и на-ме-ре-ни-ях: "Что, ма-туш-ка твоя по-мер-ла? Смот-ри же - те-перь не же-нись, а отец твой от-пу-стит те-бя в мо-на-стырь". При-ме-ча-тель-но, что те же по-чти сло-ва юно-ша, бу-ду-щий отец За-ха-рия, услы-шал и от пре-по-доб-но-го .

Вот, мо-жет быть, и де-ре-во уже сруб-ле-но

Од-на из ду-хов-ных чад ба-тюш-ки вспо-ми-на-ла: «Мно-го нас, ба-тюш-ки-ных де-ток, со-бра-лось ко дню его Ан-ге-ла; все сто-я-ли око-ло него; бли-же всех сто-я-ла сест-ра (мать Ил-ла-ри-о-на) быв-шая в то вре-мя здо-ро-вою. Бы-ла у неё толь-ко од-на дав-ниш-няя бо-лезнь, по слу-чаю ко-то-рой она ти-хонь-ко, на уш-ко, спро-си-ла у ба-тюш-ки бла-го-сло-ве-ния но-сить бан-даж, а ба-тюш-ка при всех вслух ей от-ве-чал: «За-чем? Зем-ля все по-кро-ет». По-том как бы во-об-ще ска-зал: «На бу-ду-щий год в этот день здесь ко-го-ни-будь недо-станет» и, взгля-нув-ши на сест-ру, при-ба-вил: «Вот, мо-жет быть, и де-ре-во уже сруб-ле-но, при-ве-зе-но и гроб сде-лан». Это бы-ло ска-за-но два-дцать пер-во-го ок-тяб-ря, а на дру-гой год сест-ра пя-то-го сен-тяб-ря скон-ча-лась, и точ-но, неожи-дан-но по-хо-ро-ни-ли ее в го-то-вом гро-бе».

Ска-жи, чтобы кор-ми-ла, бу-дет здо-ро-ва

Мать се-мей-ства вспо-ми-на-ла: «Я бы-ла очень сла-ба и ро-ди-ла вось-мо-го ре-бен-ка; спра-ши-ваю ба-тюш-ку: «Са-мой мне кор-мить или взять кор-ми-ли-цу?» Ба-тюш-ка отец Ил-ла-ри-он пи-шет, что он же-ла-ет, чтобы я са-ма кор-ми-ла, это-го бы-ло до-ста-точ-но, я не ста-ла спра-ши-вать со-ве-та и на-ча-ла кор-мить, что мне сна-ча-ла бы-ло нелег-ко. Я ро-ди-ла вто-ро-го фев-ра-ля, а Ве-ли-ким по-стом сест-ра моя по-еха-ла от нас к ба-тюш-ке пе-ре-да-ла ему, что сест-ра, то есть я, на-ча-ла кор-мить, но по-сле ро-дов очень за-бо-ле-ла, сде-ла-лась груд-ни-ца, ба-тюш-ка от-ве-чал ей: "Ска-жи, чтобы кор-ми-ла, бу-дет здо-ро-ва". Я с лю-бо-вью про-дол-жа-ла, не об-ра-щая вни-ма-ния на бо-лез-ни, кор-мить, и вы-кор-мив-ши ре-бен-ка, ста-ла со-вер-шен-но здо-ро-ва и счаст-ли-ва».

На бу-ду-щий год при-дешь сю-да с ре-бен-ком

Ду-хов-ная дочь стар-ца вспо-ми-на-ла: «Бу-дучи од-на-жды в Оп-ти-ной пу-сты-ни, я ви-де-ла од-ну жен-щи-ну, ко-то-рая мне с бла-го-го-ве-ни-ем рас-ска-за-ла сле-ду-ю-щее: сем-на-дцать лет уже не бы-ло у неё де-тей; жи-ли они с му-жем до-ста-точ-но, но силь-но го-ре-ва-ли, что не име-ли де-тей. При-шла она со сво-им го-рем к ба-тюш-ке от-цу Ил-ла-ри-о-ну, он ей бла-го-сло-вил схо-дить в 3адонск и, ка-жет-ся, в Во-ро-неж, и при-ба-вил: "А на бу-ду-щий год при-дешь сю-да с ре-бен-ком". И как раз в мае, через год, она при-шла к ба-тюш-ке с сы-ном, ко-то-ро-го я ви-де-ла уже трех-лет-ним».

Ко-гда уж плыть, так плыть

Два слу-чая про-яв-ле-ния про-зор-ли-во-сти стар-ца свя-за-ны с его по-пе-че-ни-ем о тех, кто на-хо-дил-ся на рас-пу-тии жиз-нен-но-го пу-ти, осо-бен-но при ре-ше-нии во-про-са о вступ-ле-нии в брак.

Мать бла-го-че-сти-во-го се-мей-ства Т., глу-бо-ко ува-жав-шая со-ве-ты стар-ца, сво-е-го ду-хов-но-го от-ца, при-е-ха-ла в оби-тель про-сить его со-ве-та от-но-си-тель-но вступ-ле-ния в брак сво-ей до-че-ри. К ней сва-та-лись три же-ни-ха, и они ре-ши-ли по-сту-пить в вы-бо-ре так, как по-со-ве-ту-ет им ста-рец. Три дня хо-ди-ли они к стар-цу, же-лая услы-шать, что он им ска-жет, ка-за-лось, что ста-рец и вы-брал од-но-го из трех же-ни-хов, но три дня не объ-яв-лял им сво-е-го ре-ше-ния, и на их во-прос: "Как же, вы, ба-тюш-ка, нас бла-го-сло-ви-те?" - от-ве-чал: "Ах, доч-ка, доч-ка! Жаль мне те-бя, но как же мне с то-бой быть? По-го-дим еще!" На чет-вер-тый день он им ска-зал: "Ну, доч-ка! Ко-гда уж плыть, так плыть. Пе-ре-плы-вешь - бу-дешь че-ло-век. Вид-но, Бо-гу так угод-но".

Отец Ила-ри-он под-ра-зу-ме-вал под эти-ми сло-ва-ми, что мно-го скор-бей при-дет-ся пе-ре-не-сти де-ви-це по вы-хо-де за-муж. Сло-ва стар-ца сна-ча-ла по-ка-за-лись за-га-доч-ны-ми, но по-сле, по вступ-ле-нии де-ви-цы в брак, они оправ-да-лись. Вна-ча-ле ей в се-мей-стве му-жа бы-ло очень труд-но, при-шлось пе-ре-но-сить мно-го скор-бей и огор-че-ний, так что и креп-кое здо-ро-вье ее ухуд-ши-лось, и ду-хом на-ча-ла она сла-беть. Вспо-ми-ная сло-ва стар-ца, Т. ими се-бя укреп-ля-ла, ожи-дая из-ме-не-ния об-сто-я-тельств на бо-лее бла-го-при-ят-ные. Тя-же-лое по-ло-же-ние ее про-дол-жа-лось го-да три. На-ко-нец, неожи-дан-но все из-ме-ни-лось, здо-ро-вье ее сно-ва по-пра-ви-лось и с этих пор она жи-ла счаст-ли-во, бла-го-слов-ляя па-мять стар-ца.

Пусть он по-го-дит еще го-док да при-е-дет к нам

Мо-ло-дой че-ло-век из ку-пе-че-ско-го се-мей-ства по-сле че-ты-рех-лет-не-го су-пру-же-ства ов-до-вел. Ему ста-ли сва-тать но-вую неве-сту. Ко-гда род-ной брат его по-ехал в Оп-ти-ну пу-стынь, он по-ру-чил ему ис-про-сить у от-ца Ила-ри-о-на бла-го-сло-ве-ния на вто-рой брак. Ста-рец дал та-кой от-вет: "Ска-жи бра-ту, пусть он по-го-дит еще го-док да при-е-дет к нам, и мы по-смот-рим, не го-дит-ся ли он нам". Сам съез-дить к стар-цу мо-ло-дой че-ло-век не на-шел вре-ме-ни, все от-кла-ды-вал, а меж-ду тем неве-сту ему сва-та-ли. Не по-ви-дав-шись лич-но со стар-цем, он не ис-пол-нил его за-оч-но-го со-ве-та и вто-рич-но же-нил-ся.

Но через три с по-ло-ви-ною неде-ли вто-рая же-на то-же умер-ла. По-сле то-го ему пред-ла-га-ли всту-пить в тре-тий брак. То-гда он по-ехал в оби-тель лич-но бла-го-сло-вить-ся у стар-ца. Ста-рец при-нял его с уча-сти-ем и ска-зал: "Что, не по-слу-шал-ся? Вот те-бе и же-нить-ба!" Про-быв несколь-ко дней в оби-те-ли, он у стар-ца на ис-по-ве-ди изъ-явил же-ла-ние вме-сто же-нить-бы по-сту-пить в оби-тель. Ста-рец спро-сил, дав-но ли у него яви-лось это же-ла-ние? Тот от-ве-чал: "Все-го несколь-ко ча-сов". Ста-рец ска-зал: "Нуж-но преж-де по-ис-пы-тать се-бя неко-то-рое вре-мя". По окон-ча-нии же ис-по-ве-ди с улыб-кой ска-зал: "Ну, при-ез-жай, при-ез-жай, мы те-бя при-мем". Вско-ре тот оста-вил се-мью и в 1865 го-ду по-сту-пил в скит.

На ле-ту схва-ты-вать каж-дое его сло-во

Ду-хов-ный сын стар-ца пи-сал: «Неод-но-крат-но я за-ме-чал, что ба-тюш-ка, же-лая мне что-ни-будь ска-зать на поль-зу, по сми-ре-нию сво-е-му, вы-ска-зы-вал это не пря-мо, а в фор-ме пред-по-ло-же-ний или со-ве-тов, так что сна-ча-ла я не об-ра-щал на это вни-ма-ния.

Но ко-гда я за-ме-тил, что все та-кие его со-ве-ты ста-ли сбы-вать-ся, и неко-то-рые да-же и через несколь-ко лет, то я стал на ле-ту за-ме-чать каж-дое его сло-во. Я по воз-мож-но-сти ста-рал-ся со-хра-нять его сло-ва в сво-ей сла-бой па-мя-ти в пол-ной уве-рен-но-сти, что это ра-но или позд-но сбу-дет-ся, или что я дол-жен бу-ду эти-ми со-ве-та-ми ру-ко-вод-ство-вать-ся при ка-ком-ли-бо ожи-да-ю-щем ме-ня ис-ку-ше-нии или об-сто-я-тель-стве».

Оста-юсь один я ви-но-ват, что не на-учил вас са-мо-уко-ре-нию

Од-на-жды двое немир-ство-вав-ших меж-ду со-бой бра-тий по-про-си-ли стар-ца поз-во-лить им лич-но меж-ду со-бой пе-ред ним объ-яс-нить-ся для пре-кра-ще-ния ссо-ры. Вы-слу-шав до-во-ды каж-до-го, отец Ила-ри-он ска-зал: „Из слов ва-ших вы-хо-дит, что вы оба пра-вы..." Каж-дый по-преж-не-му сто-ял на сво-ем. То-гда ста-рец, ви-дя их непре-клон-ность к при-ми-ре-нию, ска-зал им: „Ну, не ожи-дал я от вас та-ких пло-дов!.. Оста-юсь один я ви-но-ват, что не на-учил вас са-мо-уко-ре-нию". И, к изум-ле-нию спо-ря-щих, ста-рец сми-рен-но по-кло-нил-ся им до зем-ли со сло-ва-ми: „Про-сти-те, Бо-га ра-ди!" Та-ким неожи-дан-ным по-кло-ном сво-е-го на-став-ни-ка бра-тия бы-ли глу-бо-ко тро-ну-ты, осо-зна-ли свое са-мо-лю-бие и ви-нов-ность и про-си-ли стар-ца про-стить их, обе-щая по-ло-жить на-ча-ло сво-е-му ис-прав-ле-нию. Но опыт-ный на-став-ник не вдруг их про-стил, а толь-ко по-сле еще неко-то-ро-го ис-пы-та-ния...

В гор-ни-ле ис-пы-та-ний

Как не мо-жет град укры-ти-ся, вер-ху го-ры стоя (), так не мог-ла укрыть-ся от вни-ма-ния лю-дей и вы-со-кая де-я-тель-ность стар-ца Ила-ри-о-на. Но на-ря-ду с доб-ро-же-ла-тель-ным от-но-ше-ни-ем к нему бы-ли и слу-чаи яв-ной кле-ве-ты на оп-тин-ско-го по-движ-ни-ка, и в этом гор-ни-ле ис-пы-та-ний еще бо-лее за-ка-ли-лась ду-ша его: не по-ко-ле-ба-лась мир-ность ба-тюш-ки-но-го серд-ца, не рас-стро-и-лась кро-тость его нра-ва...

Пись-ма стар-ца

Кро-ме бра-тии оби-те-ли и мас-сы при-хо-дя-ще-го на-ро-да, ду-хов-ным ру-ко-вод-ством стар-ца Ила-ри-о-на и его на-став-ле-ни-я-ми поль-зо-ва-лись, как уже упо-ми-на-лось, мно-гие на-сель-ни-цы жен-ских мо-на-сты-рей. Ста-рец вел с ни-ми пе-ре-пис-ку, от-ве-чая не толь-ко на во-про-сы ду-хов-ной жиз-ни се-стер, но и вдум-чи-во рас-смат-ри-вая са-мые раз-лич-ные жи-тей-ские об-сто-я-тель-ства, ис-ку-ше-ния, нуж-ды. Со-хра-нив-ши-е-ся пись-ма стар-ца не утра-ти-ли сво-ей ду-хов-ной зна-чи-мо-сти и по сей день.

Эти пись-ма ис-пол-не-ны ис-тин-но свя-то-оте-че-ско-го ду-ха; при про-сто-те сло-га стар-ца крат-ким его по-уче-ни-ям при-су-ща необык-но-вен-ная си-ла. «По-слу-ша-ние - па-че жерт-во-при-но-ше-ния, и по-ста, и мо-лит-вы», - пи-сал ста-рец; и уче-ние Церк-ви о по-слу-ша-нии Бо-гу через по-слу-ша-ние по-став-лен-ным от Него пас-ты-рям, в том чис-ле стар-цам, рас-кры-тое во всех пись-мах пре-по-доб-но-го Ила-ри-о-на, осо-бен-но необ-хо-ди-мо всем ищу-щим спа-се-ния в на-ше труд-ное и про-ти-во-ре-чи-вое вре-мя.

Сло-ва его име-ли бла-го-дат-ную свя-тую си-лу

Муд-рость ба-тюш-ки бы-ла ве-ли-ка: хо-тя го-во-рил он очень ма-ло, но сло-ва его име-ли бла-го-дат-ную свя-тую си-лу, а по-то-му, по-лу-чив от него на-став-ле-ние, че-ло-век чув-ство-вал в се-бе ис-крен-нее же-ла-ние ис-пол-нить его. Зна-ние серд-ца че-ло-ве-че-ско-го бы-ло у него та-кое, что нель-зя бы-ло не изум-лять-ся. Сре-ди его муд-рых со-ве-тов та-кие:

«Не сты-дись об-на-жать стру-пы твои ду-хов-но-му на-став-ни-ку и будь го-тов при-нять от него за гре-хи свои и по-срам-ле-ние, чтобы чрез него из-бе-жать веч-но-го сты-да».

Для обод-ре-ния скор-бя-щих ста-рец ча-сто го-ва-ри-вал: «Ес-ли Гос-подь за нас, кто про-тив нас?».

«Каж-дое де-ло необ-хо-ди-мо на-чи-нать с при-зы-ва-ния в по-мощь име-ни Бо-жия».

Ча-сто го-во-рил ста-рец о хра-не-нии со-ве-сти, о вни-ма-тель-ном на-блю-де-нии за сво-и-ми мыс-ля-ми, дей-стви-я-ми и сло-ва-ми, и о по-ка-я-нии в них. Учил немо-щи и недо-стат-ки под-чи-нен-ных нести бла-го-душ-но. "За-ме-ча-ния де-лай, - на-став-лял ста-рец, - не да-вая пи-щи соб-ствен-но-му са-мо-лю-бию, со-об-ра-жая, мог ли бы ты сам по-не-сти то, что тре-бу-ешь от дру-го-го".

«Ес-ли чув-ству-ешь, что гнев объ-ял те-бя, со-хра-няй мол-ча-ние и до тех пор не го-во-ри ни-че-го, по-ка непре-стан-ной мо-лит-вой и са-мо-уко-ре-ни-ем не ути-шит-ся твое серд-це».

«По-лез-нее для ду-ши со-зна-вать се-бя во всем ви-но-ва-тым и по-след-ним из всех, неже-ли при-бе-гать к са-мо-оправ-да-нию, ко-то-рое про-ис-хо-дит от гор-до-сти, а гор-дым Бог про-ти-вит-ся, сми-рен-ным же да-ет бла-го-дать». Ча-сто ста-рец при-во-дил из-ре-че-ние апо-сто-ла: "Ис-тин-ная лю-бовь не раз-дра-жа-ет-ся, не мыс-лит зла, ни-ко-ли-же от-па-да-ет".

Все-го се-бя от-дал на слу-же-ние ближ-ним

Ве-ли-кую лю-бовь к лю-дям по-ка-зы-ва-ют сло-ва стар-ца о па-лом-ни-ках в Оп-ти-ну: "Мож-но ли оста-вить без уча-стия и по-мо-щи доб-рые ду-ши лю-дей, с чи-стым усер-ди-ем и лю-бо-вью стре-мя-щих-ся к Бо-гу? Смот-ря на них, неволь-но ра-ду-ет-ся дух, - что их всех за-став-ля-ет ид-ти сю-да за сот-ни верст? Иные остав-ля-ют се-мей-ства, ма-ло-лет-них де-тей на чу-жих ру-ках и от-прав-ля-ют-ся, на-хо-дя се-бе здесь от мир-ских за-бот и по-пе-че-ний ду-хов-ное уте-ше-ние и от-ра-ду. Ни недо-суг, ни непо-го-да - ни-что не оста-нав-ли-ва-ет их, не пре-пят-ству-ет бла-гой их це-ли; ра-ди ду-шев-ной поль-зы са-мый да-же пу-те-вой труд слу-жит им в уте-ше-ние.

Да, сла-ва Бо-гу, есть и в на-ше вре-мя ис-тин-ные ра-бы Бо-жии, ищу-щие ду-шев-ной поль-зы и спа-се-ния. Да-руй, Гос-по-ди, чтобы все они по ве-ре их до-стиг-ли сво-ей це-ли и, воз-вра-ща-ясь от нас с на-зи-да-ни-ем ду-шев-ным, вы-но-си-ли чи-стые мыс-ли, свя-тые же-ла-ния для со-вер-ше-ния доб-рых дел, про-слав-ляя Бо-га, по-да-ю-ще-го на-ше-му ску-до-умию сло-во к ду-шев-ной их поль-зе".

Ста-рец все-го се-бя от-дал на слу-же-ние ближ-ним. Отец Иеро-ним, ке-лей-ник стар-ца, вспо-ми-нал: «Ба-тюш-ка ста-рал-ся меж-ду бра-ти-я-ми по-се-лить лю-бовь и еди-но-ду-шие и увра-че-вать от стра-стей при-хо-див-ших к нему, как мир-ских, так и мо-на-ше-ству-ю-щих, и ни-кто не ухо-дил от него, не по-лу-чив поль-зы. Ча-сто слу-ча-лось, что, не ща-дя се-бя, ста-рец и ма-лые ча-сы от-ды-ха сво-е-го от-да-вал на поль-зу ближ-ним, чрез что неза-мет-но те-рял свои си-лы и при-бли-жал-ся к кон-цу сво-ей жиз-ни».

Ни-ко-гда так не уста-вал

На-сту-пи-ла вес-на 1872 го-да. Чет-вёр-то-го мар-та пре-по-доб-ный Ила-ри-он от-слу-жил свою по-след-нюю ли-тур-гию. Вер-нув-шись в кел-лию, ска-зал: «Ни-ко-гда так не уста-вал, долж-но быть, при-шел ко-нец мой». Де-вя-то-го мар-та он при-нял по-стри-же-ние в схи-му с со-хра-не-ни-ем име-ни Ила-ри-он. Вра-чи опа-са-лись па-ра-ли-ча серд-ца, но про-зор-ли-вый ста-рец так ска-зал о се-бе: «Не ве-рю снам, но ду-маю, что на этот раз оста-нусь жив. При-сни-лось мне, что во-круг ме-ня силь-ней-шая гро-за: раз-ра-зил-ся необык-но-вен-ный удар гро-ма, но ме-ня ми-но-вал, и я остал-ся жив»...

Уте-ше-ния из гор-не-го ми-ра

В тя-же-лые дни бо-лез-ни отец Ила-ри-он спо-до-бил-ся уте-ше-ния из гор-не-го ми-ра. Ему и преж-де неод-но-крат-но яв-лял-ся в сно-ви-де-ни-ях пре-по-доб-ный Ма-ка-рий, но те-перь эти ви-де-ния уча-сти-лись. В од-ном из них явив-ший-ся на-став-ник ска-зал: «А я вот к те-бе, Ила-ри-он, за-ехал...» В про-дол-же-ние сво-ей бо-лез-ни ста-рец обык-но-вен-но при-ча-щал-ся Свя-тых Тайн не ре-же, чем через два-три дня, а с сем-на-дца-то-го ав-гу-ста 1873 го-да стал при-ча-щать-ся уже еже-днев-но и та-ким об-ра-зом при-ча-щал-ся в те-че-ние трид-ца-ти трех дней, до са-мой сво-ей кон-чи-ны вклю-чи-тель-но. На-чи-ная с два-дцать вто-ро-го ав-гу-ста отец Ила-ри-он уже не мог ло-жить-ся в по-стель, не мог сам дви-гать-ся и до са-мой кон-чи-ны сво-ей си-дел в крес-ле.

Ни ра-зу не оста-вил мо-лит-вен-ных пра-вил...

Два-дцать вто-ро-го ав-гу-ста при-е-ха-ла белев-ская игу-ме-ния мать Пав-ли-на про-стить-ся со стар-цем. Он бла-го-сло-вил ее ико-ной пре-по-доб-но-го Ила-ри-о-на, а о сест-рах ска-зал, чтобы же-ла-ю-щие про-стить-ся при-ез-жа-ли не все вдруг, а по несколь-ку се-стер. «Еще вре-мя тер-пит, - ска-зал он, - я еще несколь-ко недель про-жи-ву в крес-ле; в во-дя-ной бо-лез-ни неде-ли по че-ты-ре си-дят». Эти-ми сло-ва-ми он, как впо-след-ствии ока-за-лось, как бы пред-на-зна-чил вре-мя сво-е-го си-де-ния с два-дцать пер-во-го ав-гу-ста по во-сем-на-дца-тое сен-тяб-ря, то есть че-ты-ре неде-ли и один день. Пе-ред кон-чи-ною сво-ею он ска-зал: «Стар-цы, быв-шие в во-дя-ной, все си-де-ли пе-ред кон-чи-ною сво-ею, а мне, греш-но-му, от-че-го не по-си-деть?» Несмот-ря на чрез-мер-ную бо-лез-нен-ную сла-бость, бес-сон-ни-цу, по-сто-ян-ную одыш-ку, пе-ре-хо-див-шую по но-чам в уду-шье, на чрез-вы-чай-ные бо-ли, по-яв-ляв-ши-е-ся в по-след-ние дни от неко-то-рых бо-лез-нен-ных при-пад-ков, ста-рец до по-след-не-го утра сво-ей жиз-ни ни ра-зу не оста-вил ис-пол-не-ния по-ло-жен-ных в ски-ту мо-лит-вен-ных пра-вил...

В день кон-чи-ны стар-ца

На рас-све-те во-сем-на-дца-то-го сен-тяб-ря 1873 го-да ста-рец Ила-ри-он ти-хо и мир-но ото-шел ко Гос-по-ду. По-го-да, быв-шая до то-го пас-мур-ной и дожд-ли-вой, в день кон-чи-ны стар-ца про-яс-ни-лась. При пе-ре-не-се-нии те-ла стар-ца в мо-на-стырь бы-ло так ти-хо, что не по-гас-ла ни од-на све-ча. От-пе-ва-ние про-ис-хо-ди-ло во Вве-ден-ском со-бо-ре, ко-то-рый был по-лон на-ро-да, осве-щен па-ни-ка-ди-ла-ми и боль-ши-ми све-ча-ми, всем при-сут-ству-ю-щим так-же бы-ли роз-да-ны све-чи. По от-пе-ва-нии про-ис-хо-ди-ло про-ща-ние со стар-цем мо-на-ше-ству-ю-щей бра-тии и мир-ских. И усту-пи-ла го-речь утра-ты ино-му чув-ству - пас-халь-ной ра-до-сти о бу-ду-щем вос-кре-се-нии из мерт-вых...

Ста-рец Ила-ри-он ве-ли-кую стя-жал сла-ву

По-чи-та-ние стар-ца Ила-ри-о-на в Оп-ти-ной вы-ра-зи-лось в тор-же-ствен-ных по-ми-но-ве-ни-ях стар-ца в день его кон-чи-ны и два-дцать пер-во-го ок-тяб-ря ста-ро-го сти-ля в день Ан-ге-ла его, пре-по-доб-но-го Ила-ри-о-на Ве-ли-ко-го. По-ми-но-ве-ние со-сто-я-ло в тор-же-ствен-ном со-бор-ном слу-же-нии ран-ней и позд-ней ли-тур-гии и па-ни-хид, так-же в по-ми-наль-ной тра-пе-зе и ми-ло-стыне ни-щей бра-тии. Но глав-ный па-мят-ник по-чи-та-ния стар-ца - это дей-ству-ю-щий ныне храм в честь пре-по-доб-но-го Ила-ри-о-на Ве-ли-ко-го, воз-двиг-ну-тый при быв-шей мо-на-стыр-ской боль-ни-це по ини-ци-а-ти-ве каз-на-чея иеро-мо-на-ха Фла-ви-а-на и Н.П. Ки-ре-ев-ской. Освя-ще-ние хра-ма пре-по-доб-но-го Ила-ри-о-на Ве-ли-ко-го бы-ло на-зна-че-но на два-дцать вось-мое июля 1876 го-да и со-бор-но со-вер-ше-но прео-свя-щен-ным Гри-го-ри-ем Ка-луж-ским вме-сте с от-цом на-сто-я-те-лем и стар-шей бра-ти-ей. Вла-ды-ка по-сле освя-ще-ния про-из-нес зна-ме-на-тель-ные сло-ва: "Да, ста-рец Ила-ри-он ве-ли-кую стя-жал сла-ву". Храм был вновь освя-щен в 1991 го-ду.

В 1996 го-ду пре-по-доб-ный Ила-ри-он был при-чис-лен к ли-ку мест-но-чти-мых свя-тых Оп-ти-ной пу-сты-ни, а в ав-гу-сте 2000 го-да - Юби-лей-ным Ар-хи-ерей-ским Со-бо-ром Рус-ской Пра-во-слав-ной Церк-ви про-слав-лен для об-ще-цер-ков-но-го по-чи-та-ния. Мо-щи пре-по-доб-но-го Ила-ри-о-на по-ко-ят-ся во Вла-ди-мир-ском хра-ме Оп-ти-ной пу-сты-ни.

Мож-но не со-мне-вать-ся, что и сей-час ста-рец оп-тин-ский Ила-ри-он при-зи-ра-ет на при-хо-дя-щих в Оп-ти-ну с ве-рою ко свя-тым мо-ги-лам стар-цев и по-да-ет им незри-мо по-мощь и мо-лит-вен-ное за-ступ-ле-ние...

Пре-по-добне от-че Ила-ри-оне, мо-ли Бо-га о нас!

Преподобный Оптинский старец Иларион (в миру Родион) родился в Пасхальную ночь с 8 на 9 апреля 1805 года в семье Никиты и Евфимии Пономаревых. Его отец был человек благочестивый и занимался портновским ремеслом. Впоследствии, вслед за сыном, он принял монашество в Оптиной пустыни с именем Нифонт, трудился на скитской пасеке и скончался в 1849 году.

Детство и юность Родиона прошли в родительском доме в Новохоперском уезде Воронежской губернии. В детстве он был тихого, кроткого нрава, редко играл со своими сверстниками, ходил с родителями в храм, любил сидеть дома и помогал отцу в его ремесле.

Мать Родиона предрекала отроку монашество еще с семилетнего возраста. И сам он с детства чувствовал в себе стремление стать монахом и думал, что портновское ремесло ему пригодится в монашеской жизни.

В 1829 году, будучи 24 лет от роду, Родион переехал с семейством своим в город Саратов, где провел девять лет. Будучи ревнителем благочестия, он неотступно следовал уставу Православной Церкви и отечески наблюдал за нравственностью и неуклонным исполнением христианских обязанностей рабочими своей артели. Родион Никитович обучил их церковному пению и чтению, празднословие и непристойные шутки во время работы воспрещались. Он был чрезвычайно мягок, кроток и миролюбив.

В Саратове было много раскольнических сект и иноверцев. Под покровительством преосвященного Иакова (Вечеркова), епископа Саратовского и Царицынского, Родион мужественно боролся с раскольничеством различного толка за чистоту Православия. Его миссионерская деятельность, по благословению Божию, возвратила в лоно Церкви немало заблудших душ.

Постепенно, с духовной зрелостью, пришла к Родиону и окончательная решимость оставить мир и последовать Христу. Еще не зная, какую выбрать обитель, он часть 1837 и весь 1838 год провел в поездках по монастырям России. Посетив многие обители, он успокоился духом лишь в Козельской Оптиной пустыни, обретя то, что искал на протяжении почти двух лет: старческое окормление и духоносных мужей, способных с Божией помощью и его соделать достойным наследником Небесного Царствия. 13 марта 1839 года он был принят в число скитской братии.

В то время в монастыре пребывали блаженные старцы Леонид и Макарий. Родиона определили на жительство в скиту по соседству с кельей бывшего валаамского игумена отца Варлаама, оказавшего благодетельное влияние на будущего старца. Исповедовались братия у преподобного Макария. Кроме того Родион ежедневно ходил на откровение помыслов в монастырь к старцу Леониду.

После назначения 1 декабря 1839 года преподобного Макария скитоначальником Родион был избран им в келейники и в этом послушании пробыл в течение двадцати лет, то есть до дня блаженной кончины старца Макария в 1860 году. Взяв на себя «спасительный крест послушничества», возрастая во внутреннем делании, будущий старец Иларион всемерно понуждал себя к несению телесных трудов. Кроме послушаний, которые он нес как келейник, подвижник по нуждам скитским был огородником, садовником, варил квас, пек хлеб, на пасеке ухаживал за пчелами.

В последние дни своей жизни старец Макарий благословил своего послушника на старческую деятельность, поручив его руководству многих своих духовных детей.
Приняв от своего наставника это послушание, преподобный нес его до последнего дня жизни.

С 8 апреля 1863 года старец Иларион был назначен начальником скита и общим духовником монастыря. Истинным «пастырем добрым» являлся преподобный Иларион: во всякое время, даже в последние дни тяжелой своей предсмертной болезни, заботился он о своих чадах и был всегда готов прийти на помощь, их духовным и житейским нуждам.

При окормлении братии у старца не было отказа никому и из посторонних посетителей. Горя любовью к святой вере православной, он каждого приезжающего в обитель неверного или раскольника старался вразумить и многих обращал к Матери Церкви.

Верность и любовь к Милосердному Спасителю нашему Господу Иисусу Христу, самоотверженное следование по пути евангельских заповедей Его сделали сердце смиренного старца вместилищем многих даров Духа Святого, которые в изобилии изливались на прибегавших к его помощи. Наряду с благодатным даром духовного рассуждения преподобный имел дар прозорливости, был мужем учительным, ведущим истинно подвижническую жизнь.

Однако не только почитание и любовь выпадали на его долю, но иногда и хулу и клевету приходилось терпеть преподобному старцу. Все это он переносил с великим смирением и снисхождением к немощам людским.
В 1870 году здоровье старца ухудшилось, но, несмотря ни на что, он посещал все богослужения. 4 марта 1872 года, в субботу Великого поста, старец служил последнюю Литургию. В воскресенье он слег окончательно, а 9 марта был пострижен в схиму с сохранением имени Иларион.

Преподобный предсказал день своей кончины. 18 сентября 1873 года, причастившись Святых Христовых Таин, старец мирно почил о Господе в половине шестого утра в полном сознании и памяти. Находившиеся у смертного одра преподобного были свидетелями высоты его смирения, кротости и терпения.

В 1998 году 27 июня /10 июля святые мощи преподобного Илариона были обретены вместе с мощами других шести старцев и ныне покоятся с правой стороны в храме-усыпальнице Владимирской иконы Божией Матери.

Преподобне отче наш Иларионе, моли Бога о нас!

Преподобный иеросхимонах Иларион (Пономарев)

• День рождения - 8/21 апреля 1805
• Мирские именины - 8/21 апреля
• День тезоименитства - 21 октября /3 ноября
• Постриг в схиму - 9/22 марта 1872
• Кончина (день памяти) - 18 сентября /1 октября 1873
• Обретение мощей - 27 июня /10 июля 1998

Вконтакте

Краткое житие преподобного Илариона Оптинского

Преподобный Иларион (в миру Родион Никитич Пономарев) родился в пасхальную ночь с 8 на 9 апреля 1805 года в семье Никиты Филимоновича и Евфимии Никифоровны Пономаревых. Его отец был человек благочестивый и занимался портновским ремеслом. Впоследствии вслед за сыном и он принял монашество в Оптиной пустыни с именем Нифонт, трудился на скитской пасеке и скончался в 1849 году.

Все детство и юность его прошли в родительском доме в Новохоперском уезде Воронежской губернии. Родион в детстве был тихого, кроткого нрава. Будучи при этом еще и неловким, он редко играл со своими сверстниками, любил сидеть дома и помогал отцу в его ремесле.

Мать Родиона предрекала отроку с семилетнего возраста монашество. Он еще с детства чувствовал в себе стремление стать монахом и думал, что портновское ремесло ему пригодится в монашеской жизни.

В 1829 году, будучи 24 лет от роду, Родион переехал с семейством своим в город Саратов, где провел девять лет жизни. Будучи ревнителем благочестия, он неотступно следовал уставам Православной Церкви и отечески назидал за нравственностью и неуклонным исполнением христианских обязанностей рабочими своей артели. Родион Никитич обучил своих рабочих церковному пению и чтению, празднословие и непристойные шутки во время работы всячески воспрещались. Сам Родион был чрезвычайно мягок, кроток и миролюбив.

В Саратове под покровительством преосвященного Иакова Родион Никитич мужественно боролся с раскольниками различных толков за чистоту православия.

Постепенно, с духовной зрелостью, приходит и окончательная решимость оставить все и последовать Христу. Еще не зная, какую выбрать обитель, Родион часть 1837-го и весь 1838 годы проводит в поездках по замечательнейшим монастырям России. Посетив многие обители, он успокоился духом лишь в Козельской Оптиной Пустыни, обретя то, что искал на протяжении почти двух лет, – старческое окормление и духоносных мужей, способных с Божией помощью и его соделать достойным наследником Небесного Царствия. 13 марта 1839 года Родион поступает послушником в скит во имя св. Иоанна Предтечи при Оптиной Пустыни.

В то время в монастыре пребывали блаженные старцы Леонид и. Родиона поселили на жительство по соседству с келлией бывшего валаамского игумена отца Варлаама, оказавшего благодетельное влияние на будущего старца. Исповедовались братья у преподобного Макария, вместе с тем Родион ежедневно ходил на откровение помыслов в монастырь к старцу Леониду. После назначения 1 декабря 1839 года преподобного Макария скитоначальником Родион был избран им в келейники и в этом послушании пробыл в течение двадцати лет, то есть до дня блаженной кончины старца Макария в 1860 году.

13 августа 1849 года Родион был пострижен в монашество и стал иноком Иларионом. 10 февраля 1853 года отца Илариона рукоположили в иеродиакона, а 21 апреля 1857 г. – во иерея.

Взяв на себя спасительный крест послушничества, возрастая во внутреннем делании, преподобный Иларион всемерно понуждал себя к несению и телесных трудов. Преподобный Иларион по нуждам скитской братии и хозяйства был огородником, садовником, варил квас, пек хлебы, занимался на пасеке уходом за пчелами.

В последние дни своей жизни старец Макарий благословил преподобного Илариона продолжать старческую деятельность, вручив его духовному руководству многих из своих духовных детей, чем подчеркнул преуспеяние преподобного Илариона во внутреннем делании. Приняв от своего старца это послушание, преподобный старец Иларион нес его до последнего дня жизни.

С 8 апреля 1863 года на старца Илариона было возложено новое послушание: он был назначен начальником скита и общим духовником монастыря. Истинным пастырем добрым был преподобный старец Иларион: во всякое время, даже в последние дни тяжелой своей предсмертной болезни, заботился он о своих чадах и был всегда готов прийти на помощь их духовным и житейским нуждам. При занятиях с братством обители у старца не было отказа никому и из посторонних посетителей. Горя любовью к святой вере православной, старец каждого приезжавшего в обитель неверного или раскольника вразумлял и обращал к матери нашей Православной Церкви.

Верность и любовь к Милосердному Спасителю нашему Господу Иисусу Христу, самоотверженное следование по пути евангельских заповедей Его сделали сердце смиренного старца вместилищем многих даров Духа Святого, которые в изобилии изливались на прибегавших к его помощи. Наряду с благодатным даром духовного рассуждения преподобный Иларион имел дар прозорливости, был мужем учительным, ведущим истинно подвижническую жизнь. Однако не только почитание и любовь выпадали на его долю, но иногда и хулу и клевету приходилось терпеть преподобному. Но все это он переносил с великим смирением и снисхождением ко всем немощам людским.

В 1870 году здоровье старца ухудшилось, но несмотря на это он посещал все богослужения.

4 марта 1872 года, в субботу Великого поста, старец служил последнюю литургию. В воскресенье 5 марта старец слег окончательно, а 9 марта был пострижен в схиму с сохранением имени Иларион.

За четыре недели преподобный предсказал день своей кончины. Наконец 18 сентября/1 октября 1873 года, причастившись Святых Таин, старец мирно почил о Господе в половине шестого утра в полном сознании и памяти. Видевшие преподобного Илариона на смертном одре зрели перед собой пример удивительного смирения, кротости и терпения.

Полное житие преподобного Илариона Оптинского

Оптинский старец преподобный Иларион... Он прожил не самую долгую жизнь – шестьдесят восемь лет, из них тридцать четыре года – в Оптиной пустыни. Но за эти годы он успел стать ближайшим учеником, сотаинником и келейником оптинского старца, а затем – из ученика превратиться в наставника и старца, перенять эстафету оптинского старчества и передать её дальше. В старце Иларионе соединялись благодатные дарования прозорливости, рассуждения, "дар исповеди" (обнаружение в человеке скрытых или забытых пороков, обличение их и последующее уврачевание болящей души) и опыт, богатый опыт пастыря-духовника, еще в миру начавшего трудиться на ниве спасения заблуждающихся душ. Преподобный Иларион был наставником, ведущим истинно подвижническую жизнь. Каким был его путь в Оптину? Он начался в детстве.

Детство будущего старца

Преподобный Иларион, в миру Родион Никитич Пономарев, родился в селе Ключи Воронежской губернии в 1805 году, в пасхальную ночь на 9 апреля и был назван в Святом Крещении Иродионом, в честь апостола Иродиона. Он был третьим сыном Никиты Филимоновича Пономарева и его супруги Евфимии Никифоровны, а всего в семье было четыре сына. Никита Филимонович был известным в округе портным, часто находился в отъезде, выполняя многочисленные заказы, и поэтому надзор за семейством и домашним хозяйством лежал на Евфимии Никифоровне, женщине достопочтенной и богобоязненной. Родион рос тихим и молчаливым, сосредоточенным и впечатлительным, с явной устремленностью к созерцательности и углубленности в свой внутренний мир. Без сомнения, не без мудрой и благой цели промышлял о нем Господь, воспитывая и приуготовляя будущего духовного наставника монашествующих и мирян.

Следование заповедям Господним уже с младенческих лет стало для Родиона непреложным законом. Вот характерный эпизод из отрочества будущего оптинского подвижника. Однажды, собирая вместе с матерью ягоды в лесу, мальчик набрел на особенно плодоносное место и стал созывать оказавшихся поблизости своих деревенских сверстников. Мать попыталась воспротивиться этому: „Не зови их, сами здесь будем рвать, а они пускай на другое место идут". Но малолетний сын ее в искренности и непорочности своего детского сердца ответил так: „Отчего же? Ведь Бог не дал для нас одних, а для всех зародил ягоды!"...

Мать предрекала своему сыну еще в семилетнем его возрасте будущее монашество. Да и сам отрок с детства чувствовал в себе стремление стать монахом. Первые встречи с иноческой жизнью состоялись у него в тринадцать и семнадцать лет – во время паломничества с матерью к святыням Киево-Печерской Лавры.

Рассудительный юноша

В 1820 году Родион с родителями переехал в Воронежскую губернию, где жил до двадцатилетнего возраста, обучаясь в доме отца, известного портного, портновскому ремеслу. Рассудительный юноша, помышлявший о монашестве, решил, что в монастыре как раз и пригодится ему эта профессия. Для совершенствования в ремесле он отправился в Москву. Именно тогда утвердилось в нем убеждение, что ко всякому делу следует относиться добросовестно: то, что делаешь, надо стараться делать хорошо. А это как раз и есть то самое правило, на которое как новоначальным, так и возросшим в духовной жизни инокам святые отцы указывают как на необходимое условие для спасения и которое они в своих писаниях называют „хранением совести"...

Первое искушение за благочестие

В Москве юноше пришлось поработать в нескольких мастерских и пройти различные жизненные искушения. Позднее о своей жизни и работе в одной из этих мастерских отец Иларион вспоминал: «Когда мы жили у Занфтлебена, то пища нам готовилась скоромная, постов и постных дней, среды и пятка, не соблюдалось. Вся артель человек в сорок ела скоромное; только я не ел скоромного, да один курский молодец, да две благочестивые кухарки, которые хотя и готовили скоромное на артель, но сами постные дни соблюдали. Хозяин мне за это постное не выговаривал, не сердился, только бывало, скажет мне: „Ты, знать, старой веры держишься; это карашо!" Хаживал я на дух к священнику в приход святителя, мы в его приходе жили. Священник был старец очень благочестивый, при исповеди я рассказал ему, что по ошибке или искушению ели иногда по постным дням скоромное. Он вошел в мое положение, приходит к хозяину, строго заметил ему, пригрозив, что донесет на него за то, что развращает православных и что его за это проводит за заставу. Угрозы подействовали, хозяин испугался и скоромную пищу по постным дням прекратил. Вот на другой день на меня вся артель и восстала: такой-сякой, говорят, собственно через тебя мы лишились этой пищи! Это было мое первое искушение за благочестие».

Господь помог моему произволению

Юноша твёрдо решил вести благочестивую и добродетельную жизнь, несмотря на различные искушения, и Господь помогал его произволению и ограждал чистую душу Родиона. Об одном из искушений он вспоминал: «Один мастер был хорош ко мне, но, уходя вечерами или праздниками домой, вел жизнь очень неназидательную. Мне часто приходилось ходить или ездить к нему на квартиру, когда хозяин меня за ним посылал. Вся обстановка его домашней жизни отнюдь не согласовалась с хорошею нравственностью. И мне в мои поездки к нему приходилось наталкиваться на вещи и сцены, которые очень бы могли повредить моему устроенную, но я по милости Божией твердо держался правила не задерживаться у него более, нежели сколько было необходимо, во избежание соблазнов. Скажу ему, что, бывало, нужно от хозяина, да сейчас же оттуда опять домой. Господь помог моему произволению и сохранил среди этих искушений». Позднее, когда юноша сам станет мастером и хозяином артели, он будет заботиться о своих работниках, оберегать их от искушений.

Жизнь в страхе Божием

Будучи двадцати четырех лет от роду, Родион переехал вместе с родителями на жительство в Саратов. Ревностный исполнитель уставов Православной Церкви, он и дома старался вести строго благочестивую жизнь, живя в страхе Божием и отечески наблюдая за неуклонным исполнением христианских обязанностей артелью своих рабочих.

На артель, состоящую человек из тридцати, Родион смотрел как на своих детей, за которых надобно будет дать отчет Богу. Он содержал их хорошо и строго наблюдал за их нравственностью. С юных лет воспитанный в страхе Божием, искренно преданный Православной Церкви и строго соблюдавший ее уставы, он завёл, что в воскресные и праздничные дни вся артель непременно бывала в церкви на всенощной и обедне. Кроме того, при помощи знакомого дьячка Покровской церкви он обучал своих рабочих церковному пению, и за работой они вместо светских песен пели песни духовные.

Во всех своих действиях Родион отличался чрезвычайной мягкостью, кротостью и миролюбием, а на рабочих действовал не угрозами или наказаниями, но разнообразными мягкими увещевательными способами, влиявшими на нравственное их расположение...

В судьбах Божиих было о нем предопределено иное

Во время пребывания Родиона Никитича в Саратове были относительно его два брачные предложения; но в судьбах Божиих было о нем предопределено иное. Оба эти предположения не состоялись: одно по особенному действию Промысла Божия за неожиданной, после скоротечной болезни, кончиною девицы, а другое по нерасположению в этом случае самого Родиона.

Юноша был молод, умен, имел достаток и хорошую репутацию, и ежели бы только захотел – за него со всею охотою вышли бы многие из богатых купеческих дочерей Саратова. Но Родион Никитич, познакомившись с невестой, богатым белоручкам предпочел девушку, способную к деятельности, желавшую и могшую трудиться. Когда дело было уже слажено, девушка поехала к своей матери, имевшей в Пензе свой дом и хозяйство, чтобы распорядиться своим имуществом и, собрав, чем могла располагать, возвратиться в Саратов для венчания. Но вскоре по приезде в Пензу заболела и после непродолжительной болезни скончалась, Господь принял к себе невесту Родиона Никитича, который после сего решился посвятить себя в девстве на служение ближним.

Впоследствии был еще случай сватовства. Желая видеть сына женатым, родители приискали Родиону Никитичу в одном зажиточном купеческом семействе умную и красивую невесту. Отдавая всякую справедливость достоинствам невесты, Родион Никитич, однако, и сам тому удивляясь, нимало не располагался к ней сердцем и старался напротив всячески найти препятствие этому браку. Через близких знакомых открылась-таки причина, по которой не располагалось сердце Родиона Никитича сблизиться с невестой и её родными. Оказалось, что они втайне придерживались какого-то лжеучения, от которого невеста по закоснению никак не хотела отказаться; Родион Никитич обрадовался этому обстоятельству как достаточному поводу покончить с этим сватовством. Таким образом, душевные волнения и искушения, обыкновенно связанные с подобным состоянием, не остались безызвестными и не испытанными для Родиона Никитича, и когда ему настало время вступить на высший путь благоугождения Богу, то он не оказался подобным "носящему оковы на руках и на ногах".

Служение миссионерское

В эти годы Саратов был наводнен множеством раскольников. Секты враждовали между собой, сходясь только в одном: в ненависти к православным, которых в сравнении с ними было меньше. Кроме того, многие из православных, долго находясь среди раскольников, пребывали в состоянии двоедушия и сомнения.

Именно в этот период Господь открыл Родиону новую возможность для служения людям – служение миссионерское, апостольское, способствовавшее возвращению в лоно Матери-Церкви многих и многих заблудших и погибельно отпавших от нее душ раскольников. Известный в Саратовской губернии старец Семен Климыч посоветовал благочестивому юноше заняться собеседованием с раскольниками с целью побудить их присоединиться к Православной Церкви...

Родион начал вести беседы о вере, основываясь единственно на Слове Божием и на изъяснениях оного святыми отцами Церкви. Постепенно он подводил отпавших от истинной веры к осознанию того, что, оспаривая Священное Писание и святоотеческое толкование, они превращались в противников Христа, Его слов и учения, то есть в „антихристов". Этот новый оборот, который приняли собеседования, привел в движение раскольников, озадачил их и во многом способствовал убеждению в истине. Раскольники то и дело либо сами приходили к своим противникам, либо зазывали их к себе на беседы. Будущий старец стал с ними заниматься много и успешно...

Братство, возглавленное Родионом, стало известно далеко за пределами Саратова. Видя, что Господь благословил начальные труды успехами, преосвященный Иаков испросил у Святейшего Синода дозволения учредить в своей епархии миссию для обращения раскольников. Сохранились достоверные сведения о том, что Родион Пономарев был одним из самых ревностнейших и деятельнейших миссионеров. Но, рассказывая впоследствии в Оптиной пустыни об этом периоде саратовской жизни, старец Иларион свое личное участие в делах миссии всегда оставлял в тени, проявляя столь свойственные ему скромность и смирение.

Монахи лучше нас живут

Так прошло девять лет. „Хотя мы и богоугодно старались жить, – вспоминал отец Иларион в Оптиной пустыни, – и, казалось, будто и делами благочестивыми занимались, но чувствовалось мне, что мы все еще не так живем, как бы следовало, что монахи лучше нас живут".

Иноческая жизнь уже и в ранней юности привлекала его, а теперь, тридцати трех лет от роду, он серьезно задался вопросом: не настала ли для него пора вступить на этот путь. Отзвук первых впечатлений от давних паломничеств к Киево-Печерским святыням породил в душе его желание ближе присмотреться к монашеской жизни и к монастырям. В течение девяти месяцев знакомился он с замечательными русскими обителями: Сарова, Суздаля, Ростова Великого, Белозерска, Тихвина, побывал на Соловках, в Почаеве, на Валааме, в Глинской и Площанской пустынях. Именно в этих поездках Родион получил благословение непременно побывать у оптинских старцев Льва и Макария. Так впервые, через подвижников из других обителей, была зримо явлена Родиону воля Божия, направляющая его стопы в Оптину пустынь.

То, чего искала душа

Приехав в Оптину, нашел он в старцах Льве и Макарии то, чего искала душа его. Отец Макарий много беседовал с будущим иноком, посещал его в гостинице, принося с собою какую-нибудь книгу для разъяснения предложенных им вопросов.

Вернувшись в Саратов и управившись со всеми мирскими делами, он вскоре снова приехал в Оптину пустынь, чтобы вступить на трудный путь подвижнической жизни. Так, на тридцать четвертом году от рождения, тринадцатого марта 1839 года, Родион Промыслом Божиим был определен на жительство в Оптинский Иоанно-Предтеченский скит, в келлию по соседству с келлией игумена Варлаама, только что прибывшего с Валаама. Наряду с руководством старцев и Макария обрел Родион в первое же время скитской жизни и еще одного опытного наставника – валаамского подвижника, оказавшего благотворное влияние на духовное преуспеяние новоначального.

Келейник старца

Вступая в 1839 году в должность скитоначальника, преподобный Макарий избрал себе в келейники Родиона, который тринадцатого августа 1849 года был пострижен в мантию и стал иноком Иларионом. Его монашеское имя "Иларион", означающее в переводе с греческого „тихий" и „радостный", выявило то главное, что было свойственно этому подвижнику веры и благочестия: тихую, смиренную кротость сердца и постоянное пребывание души в пасхальной радости о Воскресшем Господе.

Должность келейника, которую исправлял отец Иларион в течение двадцати лет, ставила его в постоянное тесное общение со старцем, что особенно благоприятствовало достижению твердого, прочного, испытанного многими искушениями отсечения своеволия. По вере своей отец Иларион много пользовался примером богоугодной жизни старца Макария, исполненной любви, смирения, кротости и простоты.

Насколько велика была преданность отца Илариона своему старцу, свидетельствует одно происшествие. Однажды преподобный Макарий отлучился из обители для посещения духовных детей своих. В пути экипаж опрокинулся в ров, и старец получил вывихи и сильные ушибы, о чем и было сообщено в Оптину пустынь. В это время отец Иларион был тяжело болен. Однако, получив это известие, он немедленно, забыв собственное болезненное состояние, поспешил с врачом к своему духовному отцу, проехав около трехсот верст на перекладных по плохой осенней дороге.

Неувядаемый плод послушания и любви

Было у инока Илариона и еще одно послушание – садоводство и цветоводство. После правила, на заре, когда вся братия уже разошлась по келлиям, у инока Илариона в саду шла работа: он прививал деревья, обмазывал яблони, сажал цветы. Любителям цветоводства было чем полюбоваться, посещая скит, покрытый благоухающими цветниками, – трудно было поверить, что все это дело усердия одного человека, неувядаемый плод послушания и любви к своему наставнику...

Жизнь, полная трудов

В 1853 году отца Илариона рукоположили в иеродиакона. Будучи диаконом, время, назначенное для отдыха и сна, отец Иларион употреблял преимущественно для чтения отеческих писаний. Для сна он до самой своей кончины отводил не более четырех часов в сутки. По благословению старца, отец Иларион завел домашнюю аптечку и занимался лечением братии обители и скита, для чего хаживал к больным и часто исполнял дело фельдшера. Поздней осенью и зимой он занимался еще и ложечным рукоделием...

Начало старчества

Старец Макарий до кончины своей держал отца Илариона в тени, и тот не имел явных духовных детей, хотя некоторые из чад еще при жизни старца и по его воле негласно исповедовались у отца Илариона. Это было началом его духовнического пути, облагодетельствованного преемственностью старчества. Сокровенно, в тиши скита, вдали от мира сего, совершалось возрастание смиренного инока в мужа высокой меры духовной, способного руководить и другими.

Внешняя трудовая жизнь отца Илариона была видна для всех, труды же его и преуспеяние во внутреннем делании совершенно невозможно было оценить, настолько они были прикровенны. Однако труды эти имели внимательного и опытного ценителя: их видело просвещенное духовным разумом око мудрого наставника, старца Макария. Он передал в последние дни своей предсмертной болезни отцу Илариону, ставшему двадцать первого апреля 1857 года иеромонахом, продолжение своей старческой деятельности, и вручил его духовному руководительству многих своих духовных детей.

Не оставь игумений!

На вопрошения белевской игумении Павлины: „На кого вы нас оставляете, батюшка?" – старец Макарий указал на преподобных отцов Илариона и и тут же позвал отца Илариона из другой комнатки, сказав: „Не оставь игумений!" На слова отца Илариона: „Батюшка, я недостоин и сам ничего не знаю", старец отвечал ему: „Не оставь ее!" Мать игумения поклонилась отцу Илариону в ноги. Уже после смерти старца Макария, восьмого апреля 1863 года, отец Иларион вступил в должность скитоначальника и духовника обители.

Тотчас по кончине старца духовному руководству отца Илариона предали себя, кроме белевской игумении Павлины с большею частию сестер ее обители, еще несколько ближайших учениц покойного старца, сестры Севского монастыря, среди которых были и племянницы отца Макария. Чадами его стали также великолуцкая игумения мать Палладия со многими сестрами, настоятельница Каширской общины мать Макария с сестрами, великоустюжская игумения мать Назарета со многими сестрами и некоторые иные.

Из мирских лиц, предавших себя духовному руководству отца Илариона, следует упомянуть и преданную духовную дочь покойного старца Макария, благотворительницу Наталью Петровну Киреевскую.

Достойный продолжатель оптинских традиций старчества

Старец Иларион стал достойным продолжателем священных оптинских традиций старчества. Видимым образом и естественным своим порядком началом старчества является духовничество, которое в Оптиной не ограничивалось исповедью, но соединялось с откровением помыслов. Долго пробыв ближайшим учеником старца Макария, отец Иларион, став скитоначальником и духовником, старался и по управлению, и по духовничеству поддерживать те порядки, которые были заведены его дорогим учителем.

Пять раз в году (то есть по единожды в посты, Великим постом дважды) совершалась им исповедь всем относившимся к нему братиям; исповедь не общая, а с подробным опросом каждого исповедывающегося о всем касающемся до его внутренней жизни и устроения. Каждый по своей нужде получал при этом наставление для дальнейшей деятельности.

Несмотря на такой труд, старец все-таки выстаивал все церковные службы, как известно, особенно продолжительные на первой и седьмой седмицах Великого поста. Затем начиналась исповедь женщин в хибарке: сестер монастырского скотного двора, монахинь или мирян. Мужчины исповедовались им особо в приемной его келлии. Исповедь часто продолжалась до чтения правила на сон грядущий. По субботам и пред праздниками приходили для исповеди чредные служащие – иеромонахи и иеродиаконы.

Кроме исповеди в посты, бывала исповедь и во всякое другое время всем прибывающим и желавшим оной посетителям и богомольцам, каковых бывало много, и никому и ни в какое время у старца отказа не было.

Преимущественно после вечерней трапезы, а старшие монахи или имевшие особенную нужду и во всякое время (а многие почти ежедневно) приходили к старцу для очищения совести откровением помыслов, покаянием и для получения себе от старца в руководство наставлений и совета сообразно с устроением каждого.

Особенностью старческого слова отца Илариона было то, что старец говорил большею частью не от себя, а приводил слова и примеры из Священного Писания или припоминал, что в подобных случаях говаривал, советовал или приказывал батюшка отец Макарий. Слова наставлений старца Илариона были кратки, ясны, просты, и имели силу убедительности, потому что он сам первый исполнял то, что советовал братии, и сам уже опытно побывал в различных случаях, о которых приходилось наставлять братию.

В смиренном воздержании от собственных суждений и мнений, в постоянном обращении к авторитету своего старца и учителя преподобный Иларион вслед за старцем Макарием прокладывает путь для традиции оптинского ученичества и послушничества, на фундаменте которых только и может стоять старчество. Впоследствии на этом пути особенно подвизался смиреннейший ученик преподобного Амвросия – старец.

Вот картина такой исповеди

В переднем углу хибарки, пред иконами Христа Спасителя и святого апостола Петра, висела лампадка и стоял аналой с крестом, исповедной книжкой и епитрахилью, чтобы желающие могли тотчас же приступить к исповеди. Многие из посетителей для того и являлись в обитель, чтобы передать старцу отцу Илариону о своих духовных нуждах, как опытному наставнику. После обычных приветствий старец искусными вопросами вызывал откровенное объяснение посетителя о цели его посещения и составлял себе понятие о его душевном состоянии. Когда находил нужным, предлагал посетителю подготовиться к очищению своей совести исповедованием, назначая для этого не менее трех дней. Следовало пересмотреть всю свою прежнюю жизнь с семилетнего возраста, припомнить и отыскать в себе преимущественно забытые грехи, в которых не было принесено покаяние и в которых часто и таилась причина душевной болезни. Если же посетитель почему-либо не достигал этого, то старец сам на исповеди искусными вопросами уяснял, в чем дело, вызывал посетителя на воспоминание о нераскаянном грехе, по невниманию обратившемся в навык.

Можно сказать, употребляя выражение Глинского схиархимандрита отца, что преподобный Иларион "обладал молитвенным даром так воздействовать на человека, что тот, чувствуя невидимое присутствие Всемогущего Господа, со всей откровенностью исповедовал старцу самые потаенные движения своего сердца".

Возбудив сознание и сокрушение о грехах, старец иногда, по степени и важности их, налагал на кающихся епитимии, сообразуясь с родом жизни, званием, состоянием, занятиями, здоровьем, летами. Причем требовал, чтобы кающийся исполнял ее в точности и неопустительно. Епитимия состояла из молитв, Покаянного канона, чтения кафизм, поклонов, раздачи милостыни, в прощении обид и оскорблений, примирении с обидевшими, возвращении долгов или неправильно присвоенного, оставлении неприличных для христианина навыков, забав и удовольствий, праздного времяпрепровождения. Вот картина такой исповеди. По окончании исповеди отец Иларион допускал покаявшегося к принятию Святых Таин. Многие, получив на исповеди от старца ощутительную пользу душевную, продолжали и после жить по наставлениям старца, исправлялись от душевных недугов и жили за молитвами старца благочестиво и благополучно и имели его уже своим постоянным духовником и наставником.

Духовные дары старца Илариона

Дар исцеления

Дар исцеления душевных недугов, которым наделил Господь всех преподобных оптинских старцев, в полной мере усвоен был и преподобным Иларионом. Различные причины этих болезней старец распознавал не только через расспросы страждущих, но и иными, одному ему ведомыми путями, и выносил свое заключение. Непримиримая вражда, раздоры семейные, тяжкие нераскаянные грехи чаще всего были причинами заболеваний, а потому и врачевал старец болящих, при помощи Божией, благодатию Таинства Покаяния, на дом же давал им богоявленскую воду, артос и масло от лампадок, горевших на могилках почивших преподобных старцев и Макария.

Дар старца исцеления душевных и телесных недугов наиболее зримо проявлялся именно тогда, когда оба рода недугов были взаимосвязаны; заболев